Четыре года назад название этой передачи вызвало шквал уточнений, в чьей именно стране существуют подобные поля, бурно обличающих догадок, из какой страны они к нам завезены вместе с такой заразой, как жвачка и секс, и размышлений, гуманно ли выигрывать состояния на глазах у голодающей публики. А сейчас уже невозможно вспомнить: что же мы делали все по пятницам вечерами? Эта передача - наш гарантированный прожиточный минимум. Не хлебный, а - зрелищный.
ЗА МЕСЯЦ в адрес "Поля чудес" приходит до 20 тыс. посланий. До редактора Натальи Чистяковой добирается около 500, прошедших через сито отдела писем.
- Если письмо состоит из трех фраз: "Мне 30 лет, и 20 из них я мечтал сыграть в вашей передаче, а зовут меня Вася Сидоров, жду ответа с нетерпением", - то его автор обречен. Я должна в письме увидеть личность, способную раскрыться на экране. Это только участнику важно за минуту отгадать восемь букв. Мне важно, чтобы телезрители за эту минуту полюбили его как родного. Многие присылают свои кроссворды без фотографий и автобиографий, некоторые же - наоборот, только фотографии и подробный рассказ о себе, с точной датой первого поцелуя в подъезде, но без кроссворда. Такие послания бракуются сразу.
Наташа Чистякова, как сапер, не имеет права на ошибку. Ведь если человек приедет из Костромы или Комсомольска-на-Амуре по ее вызову, а на собеседовании окажется, что он не в состоянии связать двух букв, не то что слов, - что тогда, говорить: "Извините, мы передумали, езжайте обратно в свою Кострому"?..
На собеседовании, кстати говоря, иногда выясняются прелюбопытнейшие подробности: например, какая-нибудь дамочка пишет, что ей "около тридцати", на фото - миловидное лицо. Приезжает... ну, почти бабушка. "Это ВЫ?!" - "Да, я. А что?!" Да нет, ничего, конечно, но желательно, чтобы в тройке игроков были люди разного возраста, разные, как говорят киношники, "типажи". А один пенсионер там уже есть.
Чаще всего собеседования проводит сам Якубович, но иногда - редактор и режиссер. В этом случае перед записью программы они готовят Якубовичу шпаргалку: "Иванова Мария, работает там-то, живет там-то, любит "Просто Марию". Про мужа, материальное положение, количество детей не спрашивать, привет одноклассникам, может спеть".
Якубович в это время в гримерной делает себе лицо. А зрители (половина из которых - друзья и родственники спонсоров, треть - приятели и дальние родственники телевизионщиков, остальные - энтузиасты, всеми правдами и неправдами добывающие себе пригласительные билеты) толпятся у дверей АСБ-4, в просторечии именуемой студией, и волнуются, все ли в порядке с их старательными прическами. Рядом предприимчивые книжники предлагают по сходной цене - всего за 1000 - книжку под названием "Нужные слова": сборник заковыристых слов, которые часто употребляются в кроссвордах. (Телекомпания "ВиД" уже подала на ее издателей в суд за незаконно помещенный на обложке портрет Якубовича.) Когда строгий милиционер пропускает зрителей внутрь, они рассаживаются на почтительном расстоянии друг от друга и продолжают волноваться до тех пор, пока в студии не появляется Якубович. Происходящее дальше отчасти напоминает цирк, отчасти - детский сад.
- Так! Люди! Сейчас я вам расскажу, что здесь будет происходить! Но сначала вы сдвинетесь, чтобы дыр между вами не было! Ну вот, а теперь я вам скажу, зачем вы сюда пришли. Я не понимаю, почему от этой программы надо получать удовольствие! Для меня это такая же дурь, как Марианна. Но вы пришли, втайне надеясь, что вас покажут по телевизору. И не спорьте, это так. И вам наплевать на этот барабан и игроков, вы думаете только о себе любимых! И правильно! Думайте только о том, как вы при этом будете выглядеть. Над нашей программой постоянно висит самый главный вопрос: "Где они находят таких идиотов?!" Так вот, про игроков не знаю, а зрители сегодня - вы.
- Наташа, это он всегда так?
- Сегодня в двести первый раз.
- И сейчас я уйду... - продолжает Якубович. - А вы бурно порадуетесь тому, что меня в студии нет, и игроков нет, и никто не отгадывает полчаса четвертую букву в слове "мама", не поет дурным голосом и не передает приветы любимой теще. Вы одни, вас снимают, вас покажут в телевизоре! Радуйтесь! Хлопайте! Кричите! Овация 20 секунд!..
И Якубович действительно уходит. А зрители в совершенно пустой студии, покатываясь от хохота, забыв про прически, радуются, хлопают и кричат, а камеры снимают только их.
Все. Теперь они могут зевать, скучать, вытирать пот все полтора часа, пока длится запись, - этой овации хватит на всю передачу, ее кусочки при монтаже заполнят любую паузу, особенно ближе к финалу, когда смеяться и хлопать уже нет сил, но все равно приходится. Потому что Якубович выделывает фортели и отплясывает на одной ноге в глубине студии, пока кто-то из спонсоров превозносит достоинства своей фирмы. Микрофон в отведенной за спину руке Якубовича вращается как пропеллер, когда участник рассказывает интересный (как ему кажется) эпизод из своего далекого детства: игрок не видит жестикуляции Якубовича - он видит его внимающее лицо. Он счастлив. Камера держит крупный план. Зрители визжат от восторга.
А в остальном - все очень похоже на то, что мы видим в телевизоре. Даже лучше, потому что после слов "рекламная пауза" никакой рекламы нет. Продолжается запись. И интереснее, потому что можно увидеть, как Якубович уходит за табло уточнить, до какой суммы ему можно торговаться, и как ассистент флегматично раскладывает на подносе миллион рублей аккуратными стопочками, и как он их потом так же флегматично собирает обратно в мешок, поскольку настойчивая дама из Орла требует "приз, приз и еще раз приз" и получает приз в виде... красивого овоща. Это в телевизоре не показывают. А как в этот момент покрывается красными пятнами дамочкин муж, сидящий на трибуне, хотя и показывают, но живьем это видеть куда интереснее.
- Наташа, вас часто спрашивают, не подставные ли ваши игроки?
- Часто.
- И что вы отвечаете?
- Не подставные. Какой был бы во всем этом смысл? Мы с них даже подписку берем, что они не имеют знакомых и родственников на телецентре.
- Ну а если кто-либо из игроков не смог приехать, тогда как?
- Тогда мы срочно приглашаем кого-нибудь из запасных, живущих не очень далеко, но все равно не зовем "своих".
Удивительнее всего то, что богатенькое "Поле чудес", раздающее направо и налево видеомагнитофоны и поездки на Канары, не оплачивает своим игрокам ни поездку в Москву, ни проживание в гостинице. (А автомобили в суперигре выигрывают все-таки не каждую пятницу.) Но "Полю чудес", видимо, просто нет необходимости брать на себя все эти расходы. И так едут из Орла и Брянска (еще туда-сюда); едут из Хабаровска и Южно-Сахалинска с женами и детьми - зная, что никаким видеомагнитофоном не окупят поездки. Такова уж великая жажда увидеть и другим показать "себя любимого" по телевизору, запускающего заветный барабан. Жажда великая и, вероятно, неистребимая.
Где-то в начале века один остроумный изобретатель представил на выставке действующий вечный двигатель: беспрерывно вращающееся колесо. И даже предлагал всем попробовать его остановить. Зрители останавливали, толкая колесо в противоположную сторону. Чем и подзаводили спрятанную под столом пружину.
Усилиями публики двигатель в самом деле становился вечным.
Мы