В 70-х годах происходило усиление роли государства в военно-промышленном комплексе Великобритании. Была осуществлена национализация ведущих монополий в авиаракетной промышленности и военном судостроении. Этот процесс начался в 1971 г., когда правительство консерваторов национализировало отделение фирмы "Роллс-Ройс", выпускающее практически все двигатели для военных самолетов и вертолетов, а также турбины для военных судов. В 1976 г. правительство лейбористов добилось принятия плана национализации авиаракетных монополий "Бритиш эйркрафт" и "Хаукер-Сиддли" с образованием на их основе государственной корпорации "Бритиш аэроспейс", в 1977 г. было национализировано судостроительное отделение концерна "Виккерс", производящее атомные подводные лодки и военные корабли.
Новый этап развития британского ВПК начался в 1979 г. с приходом к власти правительства М. Тэтчер. С 1980 г. на военные цели расходуется около 6% ВВП. В соответствии с официальными данными, по военным расходам на душу населения Англия лидирует среди европейских стран НАТО. В 1984 финансовом году планировалось довести военные расходы до 17 млрд. ф. ст. По производству вооружений и военной техники Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии занимает 2-е место в Западной Европе, уступая лишь Франции. В 1982/83 финансовом году министерством обороны Великобритании было выплачено по контрактам 6,8 млрд. ф. ст. причем более 60% выплат было сделано по расценкам, которые обеспечили исключительно высокие прибыли. Закупки для военных целей составляют 29% продукции электронной промышленности, 30 % - судостроительной и 39% - аэрокосмической.
Военно-промышленный комплекс ФРГ развивается наиболее быстрыми темпами по сравнению с другими странами Западной Европы, входящими в НАТО. Временем его появления следует считать середину 50-х годов, когда были созданы экономические, политические и технические предпосылки для возрождения военной промышленности. При этом активную роль сыграли монополии ВПК США, рассматривавшие восстановление военно-промышленного потенциала ФРГ как сферу своей экономической экспансии.
Государственными структурными компонентами ВПК ФРГ выступают министерство обороны и ряд тесно с ним связанных подразделений других учреждений и организаций, занимающихся финансированием и осуществлением военных программ.
Разработками военного характера в ФРГ заняты 60 крупных исследовательских учреждений в рамках промышленности, 120 высших учебных заведений.
Основные принципы связей между государственными организациями и военно-промышленными фирмами сложились в 50-х годах при формировании бундесвера. Военные заказы стали размещать на уже существующих предприятиях, что аналогично принципам функционирования ВПК США. В результате многократных слияний и поглощений в авиаракетной промышленности ФРГ почти все военное самолетостроение сосредоточилось в одних руках. Аналогичные процессы происходили и в других отраслях военной промышленности: танкостроении, моторостроении, военной электротехнической и радиоэлектронной промышленности, в военном судостроении.
Федеральное министерство обороны ФРГ выступает самым крупным заказчиком страны. Через подчиненное ему федеральное ведомство по военной технике и оснащению бундесвера ежегодно размещается свыше 30 тыс. контрактов на сумму 10 - 12 млрд. марок ФРГ. Несмотря на то, что в качестве первичных подрядчиков выступает свыше 10 тыс. фирм различных отраслей производства (общее число занятых в военной промышленности, по некоторым оценкам, составляет до 850 тыс. человек), около половины стоимости всех заказов приходится на 30 ведущих военно- промышленных монополий: "Мессершмитт-Бельков-Блом" (авиаракетная промышленность), "Краусс-Маффей" (танкостроение), "Моторен унд турбиненунион" (моторостроение), "Машиненфабрик Аугсбург-Нюрнберг" (машиностроение), "Рейншталь" (артиллерийское вооружение), "Люрсен верфт" и "Ховальдсверке дойче верфт" (военное судостроение).
Западногерманский исследователь Ф. Шмид отмечает, что в ходе осуществляющейся ускоренными темпами монополизации военно-промышленного бизнеса в ФРГ образовался ряд центров, под исключительным контролем которых находится весь национальный рынок вооружений. Речь идет примерно о двух десятках замкнутых групп семейно-промышленных династий (кланы Флика, Сименса, Квандта-Зиппе, Рехлинга, Ханиэля, Диля, группа "ИГ Фарбен" (примечание автора: имеются в виду три химических концерна ФРГ - "БАСФ АГ", "Хест АГ", "Байер АГ", образованные после принудительного раскартелирования концерна "И. Г. Фарбениндустри").
Военно-промышленный комплекс Японии значительно уступает по размерам и влиянию аналогичным комплексам США, Великобритании, Франции и ФРГ. В Японии по сравнению о этими странами наименьшие военные расходы, закупки вооружений, удельный вес военного производства в общем объеме. По некоторым оценкам, в объеме промышленной продукции производство вооружений составляет 0,38%, в продукции электронной промышленности - 0,62, в судостроении - 3 и лишь в авиастроении - 86,2%.
Отставание Японии от других крупнейших империалистических держав в гонке вооружений и милитаризации экономики значительно сокращается в последнее время под влиянием наиболее реакционных кругов. В утвержденном государственном бюджете на 1984/85 финансовый год предусматривается рост военных ассигнований по сравнению с предыдущим годом на 6,55%. В "силах самообороны" Японии служит уже свыше 250 тыс. человек, причем офицеры и унтер-офицеры составляют около 2/3 личного состава. Сухопутные силы по численности почти равны английским. Военные предприятия в Японии имеют большие резервы для быстрого увеличения выпуска военной продукции без расширения производственной базы за счет новых инвестиций или перевода на выпуск продукции военного назначения производственных мощностей, занятых изготовлением гражданской продукции. Так, некоторые электронные фирмы отмечают, что на имеющемся оборудовании можно достичь увеличения производства военной электронной техники на 50%. В целом же, по оценкам Ассоциации отраслей промышленности, производящих вооружения, при увеличении государственных военных закупок продукция военного назначения могла бы возрасти на 50%.
НАТО. Зловещая роль бундесвера