Хобби царя-освободителя
НАШИ письма "в особых случаях" всегда могли читать "компетентные органы". Бедненькие органы - вот уж наверняка уши у них вяли от тех секретов, о которых мы иногда любим распространяться!
Впрочем, чрезмерно "любознательными" были не только советские "те, кому положено". Перлюстрировать, то бишь просматривать, почтовую корреспонденцию своих подданных не гнушались и российские императоры. Водилась такая страстишка и за царем-освободителем Александром II, так сказать, "на старости лет". Изо дня в день цензура доставляла ему огромные пачки копий писем. Над чтением этого материала государь проводил значительную часть драгоценного монаршего времени, изучая свой народ. Сохранились и его "поучительные" резолюции на полях.
Однако будем снисходительны к человеческим слабостям Александра Николаевича Романова. Интересовали его не заговоры и прочая политика, а в основном интимные стороны жизни. Особо внимательно относился император к коварному женскому полу и, как мог, боролся за нравственность.
"Как неприлично!"
ИЗ ПИСЬМА некоего убеленного сединами, как он сам пишет, Михаила Свиритепова к Екатерине Лабузовой было видно, что глава семьи - "Мишенька" - скорее всего изменяет своей "половине" с "дражайшей Катенькой". Александр II начертал приговор: "Ну и муженек! Прекратить такое дикое безобразие! Сообщить об этом немедленно заинтересованным лицам и положить конец ненужному и вредному роману".
Письмо Аксакова из столицы к супруге Прасковье в Кострому. Муж, мужчина в летах и, судя по всему, дикий жлоб. В его отсутствие Параша без позволения купила самовар, и разгневанный супруг грозит ей разрывом.
Царь чешет затылок и пишет резолюцию: "Не понимаю, почему они дерутся? Жена должна подчинаться ему без всяких разговоров. Нельзя ли как-нибудь заставить эту сумасшедшую бабу слушаться? Как неприлично!.."
Впрочем, досталось за угрозу развода и муженьку. В его сторону также метнули молнию: "Должно быть, с ума сошел! Я не могу позволить такое святотатство. Надо помирить их. Пусть мирно живут".
...Послание в Калугу Александре Павловне Пахомовой за подписью "твой Саша". Обычное объяснение в любви. Приговор государя: "Выяснить, кто писал. Совершеннолетний ли? Чем занимается Пахомова?"
Буквально через пару дней на столе у самодержца лежал подробный доклад шефа жандармов с нужными сведениями: Саша Быстров - студент, Пахомова (старая дева) - дочь помещика, находится при родителях.
Оскорбила государя "старая Люленька"
НЕСЧАСТНЫЕ шпики! Вместо того чтобы предотвращать очередные покушения на Александра II (он пережил их семь и погиб лишь от восьмого - от бомбы Гриневецкого), им приходилось в деталях выяснять, как милуются Быстров и Пахомова.
Влюбленному Саше его державный тезка не спустил: "Нечего сказать, хорош студент! Занимается любовью вместо науки. Когда кончит, успеет заниматься глупостями. Приказать начальству следить за ним. В Калугу не пускать".
...1899 год. Начало весны. Естественно, новые почтовые "голубки" воркуют. Только на этот раз пишет не он, а она. И царь просто разъярен "нынешними нравами": "Что за женщина? Судя по тексту, пожилая. Установить! Не мешает наблюдать за такими типами. Тьфу, неприятно, какие женщины пошли теперь".
Дальше, против заключительных слов письма: "Нежно целую тебя. Твоя Катя" - он поставил восклицательный знак и ужаснулся: "Публично балуются. Какая пакость!"
...Еще одно послание за подписью "старая Люленька" из Москвы к Христофору Никитичу Спасскому. Дама писала о своих чувствах и попутно высмеивала Христофорову жену.
Царь воспринял откровения "Люленьки" как личное оскорбление: "Ужас, что творится! Я, во имя святого Бога, не могу допустить, чтобы русские люди так поступали. Совершают святотатство! Прошу дать мне точные сведения, кто эти разнузданные мерзавцы, которых необходимо строго наказать. Православные ли? Прошу переговорить".
Жандармы (о ужас!) не нашли адрес "старой Люленьки". Но государь, пораспекав их за это, не успокоился и сочинил еще один документ: "Нельзя ли достать ее портрет? Она, вероятно, очень интересная. Старик, мне кажется, опомнился и прогнал ее. Молодец! Так честные люди должны поступать".
...16 апреля 1874 года главный телеграф принял из Саратова оригинальную телеграмму: "Всеподданнейше ходатайствую перед Его Императорским Величеством о разрешении мне подвергнуть жену Анну Васильевну Беляеву пятидесяти ударам розог за злоумышленное неподчинение".
Александр II откликнулся без задержки: "Не понимаю, при чем тут я? Каждый муж имеет право наказывать свою жену без моего разрешения. Пусть делает, что хочет".
...И наконец, еще одна, в сердцах, резолюция на письме: "Сволочи бабы, кормишь их, и не подчиняются. Задать бы грешнице хорошую порцию розог, слушалась бы мужа!"
Почему одних мы любим, а на других женимся?