Есть у него игры в классиков, есть игры в жанры. В последнем случае, чтобы всем всё было сразу понятно, соответствующая серия так и называется - «Жанры», а названия входящих в неё книг повторяют названия избранных жанров - «Фантастика», «Детская книга», «Шпионский роман».
ВОТ этот самый «Шпионский роман» мы и представляем в нашей коллекции. Как это вообще свойственно искусству, каноны жанра складываются из суммы свойств наиболее успешных, «резонансных» образцов. В современной «шпионской» беллетристике таких канонов два: развлекательно-остросюжетный (от Яна Флеминга, создателя агента 007) и «производственно»-психологический (от Джона Ле Карре и его великого учителя фэма Цина). Опыт английских «трендсетте-ров» Акуниным, конечно, учтён - в романе имеются и свой мистер Смайли, и свой Джеймс Бонд, - однако в значительно большей степени роман напоминает советские образцы жанра.
Марш НКВД
ЭТО даже не Юлиан Семёнов. Это какой-то прозаический эквивалент «Марша НКВД» образца 1940 года:
Если Родина велела Не смыкать орлиных глаз, Мы, бойцы Наркомвнудела, Помним Родины приказ...
Этому стилевому настрою созвучны и иллюстрации, и герои - молодой контрразведчик Егор Дорин (понятно, с кем в родстве), его мудрый наставник старший майор Октябрьский, верные соратники и недремлющие начальники вплоть до наркома с узнаваемым пенсне...
Всё это тем не менее лишь упаковка, а содержимое в упаковке такое, что, вздумай автор заявиться с этим в какую-нибудь «Библиотечку военных приключений» (была при Хрущёве такая суперпопулярная серия с диагональными картинками на картонных обложках), то попал бы даже не под суд, а сразу под трамвай - причём не выходя из редакции.
Абвер против Кремля
ПОТОМУ что «Шпионский роман» повествует об успешной операции Абвера по дезинформации советского руководства о сроках начала войны с нацистской Германией. Мало того, наши доблестные «майоры Пронины» при всём их высоком профессионализме и неподдельном героизме оказываются не просто проигравшей стороной, а одноразовым расходным материалом, причём не только для противника, но и для собственного руководства. Причём всё это происходит в стране, где счёт осуждённым «шпионам» ведётся на десятки тысяч, а реальная агентура того же Третьего рейха, как легальная, под крышами дипломатических и прочих их представительств, так и нелегальная, чувствует себя вполне вольготно.
Вопрос о том, почему Великая война началась так, как она началась, и знал ли Сталин о планах Гитлера или не знал, до сих пор остаётся одним из самых мучительных - и не только для историков. Тысячи публикаций, сотни версий, но ни одной окончательной, закрывающей все вопросы. Версия, выдвигаемая в «Шпионском романе» Аку-ниным, в деталях своих, разумеется, чистая беллетристика, или, как выразился старший майор Октябрьский, «ненаучная фантастика». Так события развиваться не могли, просто потому, что... Впрочем, часть литературной игры хитроумного автора в том и состоит, чтобы читатель сам определил «точки обмана», щедро рассыпанные по тексту.
А вот в общефилософском плане версия очень убедительна. Система, всецело зависимая от воли одного человека, обречена существовать в режиме катастроф, ибо никакой человек не способен принимать правильные решения в ста процентах случаев.
