В первой части интервью «АиФ» Игорь Матвиенко рассказал о том, почему вступил в «Путин team» и о музыке, которую теперь ему стало интересно писать. Во второй части продюсер и композитор разобрал феномен современного «хайпа», сравнил российскую музыку с российским же кино и прошелся по Международному олимпийскому комитету.
Игорь Матвиенко: А с ними не надо ничего делать. Такие коллективы, как «Иванушки», «Руки вверх», «Ласковый май», — ностальгические проекты. Они будут работать в этом формате, пока им самим не надоест. У них достаточно добрые и лирические песни в отличие от сегодняшних хитов. Они взрастили свою аудиторию. Это молодые, полные сил люди в возрасте 30+ (тот же Александр Овечкин является их поклонником). Это значит, что ещё 15-20 лет они будут востребованы.
— И им даже не нужно обновлять репертуар?
— Творческий человек не может всё время жить прошлым. Поэтому любому артисту нужны новые песни. Но популярность «Иванушек» уже не зависит от того, есть ли у них новый материал. Существует другая беда. К сожалению, новые песни их аудитория не воспринимает. Людям нужно то, что они слушали, когда были юными, когда знакомились, влюблялись и т. д.
— Как только не ругают новогодние «Голубые огоньки» на федеральных каналах! Но по-прежнему с канала на канал кочует одна и та же обойма артистов, которые надоели и аудитории, и даже самим телевизионщикам. Почему при всём многообразии новых молодых артистов мало что меняется?
— Прежде всего это связано с тем, что раньше были понятные формы продвижения и критерии успеха артиста. Когда я начинал, достаточно было одного эфира на федеральном канале. Группа «Любэ» впервые появилась на телевидении в телемосте Москва — Америка, а через неделю уже поехала на гастроли. Потом, конечно, всё стало сложнее. Конкуренция выросла. Если раньше телевидение занималось поиском новых имён, то сейчас, ввиду того, что интернет сильно подсёк аудиторию, оно перестало искать. Да, есть замечательные телешоу типа «Голоса», но это не поиск талантов. Никакого отношения к индустрии эти шоу не имеют. Поэтому по окончании проектов с их участниками ничего не происходит, может быть, к сожалению, а может, и без сожаления.
Государство вкладывает большие деньги в отечественный кинематограф, а в нашу индустрию не вкладывает ничего. Мы работаем на самообеспечении.
Поэтому единственной площадкой для новых артистов остаётся интернет. Если телевидение может показать крупно образ, имидж артиста, то в интернете всё размыто. Молодёжь там «ловит хайп», а более взрослая аудитория на это не обращает внимания. Поэтому какие-то яркие вещи вроде тех же «Грибов» и рэп-баттлов замечаются. Но многое остаётся без внимания. Хотя не за горами время, когда можно будет монетизировать свою интернет-популярность.
Мы со студентами достаточно много слушаем новой музыки, анализируем. Не только американские образцы, но и наши. Если раньше мы все время отставали, то сейчас на равных. Если взять топ на iTunes, то там большее количество песен уже на русском языке. Это значит, что молодёжь слушает песни на русском языке. Это уже неплохо. В этом, кстати, музыка опережает по показателям русское кино. Но и русские кинокартины в последнее время стали появляться интересные. Но только государство вкладывает большие деньги в отечественный кинематограф, а в нашу индустрию не вкладывает ничего. Мы работаем на самообеспечении.
Артистам могут перекрыть кислород, как нашим спортсменам с помощью компании «МОК». Странное совпадение: во время Олимпиады в Китае «случилась» Грузия, а на нашей Олимпиаде в Сочи – переворот в Украине. Ощущение, что МОК - абсолютно политическая организация, осуществляющая политические заказы.
— Скоро ли наступят времена, когда критическая масса интернет-героев станет такой большой, что просто сотрёт с лица земли завсегдатаев «голубых огоньков»?
— Нет. Потому что вся эта «критическая масса» уже сама себя пожирает. У нас в студии работает много поп- и рэп-артистов. Последних стало очень много. Сейчас рэп не читает только ленивый. Появляется много хороших песен в этом направлении. Но в рэп-среде большая конкуренция. Даже больше, чем на эстраде. Поэтому не думаю, что сметёт. Людям нужны герои, пусть даже совсем не героического склада, условно говоря, Филипп Киркоров. Странно называть его героем. Но тем не менее он герой эстрадного жанра. Вот такого человека интернет вряд ли сможет породить. Какого-нибудь фрика на несколько месяцев — сможет, а такого и надолго — нет.
Здесь есть другая опасность. Артистам могут перекрыть кислород, как нашим спортсменам с помощью компании «МОК». Странное совпадение: во время Олимпиады в Китае «случилась» Грузия, а в дни нашей Олимпиаде в Сочи — переворот в Украине. Ощущение, что МОК — абсолютно политическая организация, осуществляющая политические заказы.
— Мне не послышалось, вы назвали Международный олимпийский комитет «компанией»?
— Да, она международная. Но тоже кому-то принадлежит. Кто-то может позвонить представителям МОК и приказать: надо сделать вот так. И они сделают так, как это прикажет им их хозяин. Я далек от профессионального спорта. Но даже я понимаю, что это сугубо политические решения. К чему я это говорю? Наши артисты, блогеры и многие другие занимаются бизнесом, активно наращивают подписчиков и лайки в иностранных социальных сетях. Ты можешь наработать себе 10 млн подписчиков в профиле, но в любой момент тебя могут забанить. И ты даже не поймёшь, почему. Я знаю массу таких примеров, когда яркие музыкальные работы (клипы) просто по щелчку были убраны из иностранных социальных сетей.
— Это началось раньше, но в прошлом году эта тенденция была особенно заметна: все главные номинации в российских музыкальных премиях взяли украинские артисты. С чем связана эта экспансия?
— Думаю, никакой экспансии украинских артистов нет. У меня папа — украинец, мама — русская. Для меня русские и украинцы — это один народ. Я глубоко не изучал этот вопрос. Но много факторов повлияло на то, что Украина стала более музыкальной страной, чем Россия. Наверное, южный славянский народ более музыкальный, чем северный, хотя не факт, есть обратные примеры.
— Новаторское произведение по определению не может быть хитом. Хит — это произведение, которое, как губка, впитало в себя всё, что было создано (причём не только за последний период), что является культурной оболочкой всех нас. «Тает лёд» — очень хорошая песня, с хорошим припевом. «Грибы» ведь не сами её написали. Один исполнитель отказался и не купил её. А продюсер «Грибов» (Юрий Бардаш — Ред.) услышал и не стал торговаться. На 500 долларов, возможно, больше предложил. Вот это и есть феномен шоу-бизнеса: одна песня может перевернуть жизнь артиста. Еще вчера (условно) ему не на что было купить еды, а появилась одна хитовая песня — и его концерт стоит 50 тысяч евро (у «Грибов» был такой период). Вот такой приятный парадокс для желающих вложить деньги в шоу-бизнес. Но я бы не рекомендовал.
— А в чём феномен Ольги Бузовой, ведь она тоже «герой нашего времени»?
— Это действительно феномен, порождённый нашим временем суррогатов. Ольга очень целеустремленная, успела и на телевидении, и в интернете. Она напоминает мне Ксению Собчак. Сейчас же мало кто помнит, но был период, когда в Ксению Собчак только ленивый не плевал. Её имя было нарицательным для всего негативного. Она всё мужественно и стойко снесла. И сейчас является кандидатом в президенты. Не думаю, что у Бузовой будут большие политические планы, но то, что она сделала со своей карьерой, достойно уважения. Её песни не назовешь суперхитами, но это сделано на очень хорошем профессиональном уровне с коммерческим «радийным» звуком. Песни — не самые суперхиты, но это крепкие работы. Мы не разбираем эстетические составляющие её образа. Но она, безусловно, герой сегодняшнего дня.
— А кто из героев со знаком плюс появился за последнее время?
— Никого. Во всем мире нет героев. Видимо, из-за доступности всего и из-за легкости публикации музыка превратилась просто в белый шум. Пробраться через этот шум с хорошей песней или своим ярким образом чрезвычайно тяжело. Эта критическая масса активно себя пожирает. Может, оно и к лучшему. Сколько можно? С шестидесятых годов продолжается это безумие, эта ярмарка тщеславия.
— Может быть, музыка и стала белым шумом, потому что сегодня необязательно обладать музыкальным образованием, знать нотную грамоту, чтобы создавать песни. Появилась масса компьютерных программ, с помощью которых можно конструировать музыку. Ведь это так?
— Не совсем. Но форма написания песен поменялась. Сейчас можно просто купить, придумать или скачать бит (фрагмент аранжировки, где есть бас, барабаны). Главное, когда ты его включаешь, он должен тебя качать. Вот берется такой бит, который легко размножается на компьютере. Сверху на бит накладывается текст. Раньше это была поэзия, которую в ХХ веке на площадях читали Маяковский и Есенин. Сегодня эту функцию выполняет рэп. Главное, там должна быть правда жизни. Вот чем рэп в корне отличается от поп-эстрады, где фальшь всё-таки присутствует. А в хип-хопе все должно быть честно.
— И остро.
— Остро. Но рэп — это не музыка протеста, как рок. Это скорее личностный протест. Меня пугает в рэпе даже не мат, а пропаганда наркотиков как атрибута красивой жизни. Все эти «Я дал тебе таблетку, ты стала жечь». Наши дорогие сети вывешивают всё это в топ и продвигают при помощи баннеров. Я понимаю, что деятелям культуры и чиновникам просто не до этого. Но этого стало слишком много.
Человеку, который бросает курить, надо медали давать. А тому, который бросает бухать – премию и орден.
А авторам этих песен я хотел бы напомнить, что настоящий творец несёт ответственность за слова, которые он выносит в публичное пространство. Под песню со словами «Прости, мне придется убить тебя...» (дуэта «Мы») студент Бауманки зверски убил свою подружку. А в предсмертной записке написал, что вдохновлялся этой песней. Думаю, когда авторы писали эту песню, то не вкладывали в неё конкретное воплощение сюжета. Но если ты художник, то должен понимать: не дай бог твои слова кого-нибудь сподвигнут на убийство. И как ты с этой ношей будешь дальше жить?
— К сожалению, с Олегом произошло то, что происходит с огромным количеством людей творческих профессий или спортсменов, которые бросают спорт. Его погубила зависимость. В его случае это был алкоголь. Основной причиной его раннего ухода является цирроз печени, которая у него уже просто не функционировала. Почему я об этом начал говорить? Потому что не могу смотреть на людей, которые себя убивают. И хочу призвать друзей, чтобы не наливали, не провоцировали. Очень жаль наших друзей и коллег, многие из которых уже находятся на пороге ада, но ещё могут вернуться к нормальной жизни. Не только Олег Яковлев, но и Игорь Сорин рано ушёл, правда, от наркотиков. Тема эта очень сложная. Но говорить об этом нужно. Понимаю, как непросто взять и бросить. Человеку, который бросает курить, надо медали давать. А тому, кто бросает бухать, — премию и орден.
