— Это вопрос простой и сложный одновременно. Люди, которые живут по закону совести, в 90-е годы оказались просто вышвырнуты из жизни, — отвечает Николай Лебедев. — Учителя, врачи, рабочие, множество людей других профессий, которые честно выполняли свою работу, вдруг оказались на обочине жизни. А дальше понеслось: если ты такой умный, то почему такой бедный? Девизом дня стало урвать, хапнуть — и не важно как. Так что с порядочностью у нас проблемы. Но, думаю, — вернее, надеюсь, — всё равно сердцевина общества не изменилась и большую его часть по-прежнему составляют люди порядочные. Иначе бы мы просто не выжили. На таких людях зиждется любая нация. Им сложнее в этой жизни, потому что они чтут внутренний кодекс.
Сергей Грачёв, «АиФ»: А может порядочное общество быть при этом незрелым, несознательным, инфантильным?
Николай Лебедев: Конечно! Я очень хочу, чтобы порушенные моральные принципы были реанимированы и взяли бы верх. Мы живём по каким-то «плавающим» понятиям. Общество, которое теряет ощущение того, что можно и что нельзя, что такое «хорошо» и что такое «плохо», обречено на катастрофу. Нужно уметь держать заданную самим собой планку, даже когда выгоднее проявить конформизм, а то и отречься от своих принципов.
Чем поможет улыбка?
— Когда в стране происходят какие-то стихийные бедствия, катастрофы, общество, будучи даже расколотым, объединяется.
— Да, но нам важнее учиться оставаться людьми в обычной жизни. А для этого надо менять собственное сознание.
Помню, когда я первый раз оказался за границей, в Америке, я впервые почувствовал себя патриотом. И как ни парадоксально — патриотизм мой заключался в том, что мне стало стыдно за нас. Я увидел, что, оказывается, можно жить нормально! Можно не расталкивать локтями людей в автобусе, чтобы побыстрее занять свободное место. Можно улыбнуться и сказать «привет» совершенно незнакомому человеку. Я помню, как ранним утром вышел из гостиницы и увидел в пустом сквере на скамейке спящую, как сейчас говорят, афроамериканку. И вдруг, когда я проходил мимо неё, она проснулась, присела на скамейку, потянулась и, сияя улыбкой, сказала мне: «Гуд монинг!» Я перепугался тогда жутко. Тогда я ещё не понимал, как это можно поздороваться с незнакомым человеком и просто так улыбнуться ему, это казалось тревожным и подозрительным. Мы часто улыбаемся друг другу на улице? Вот когда мы научимся по-человечески относиться друг к другу, у нас всё изменится.
— А что должно случиться, чтобы это произошло?
— Наверное, ответ прост: относитесь к другим так, как хотите, чтобы относились к вам. Как сделать это общим неписаным законом? Если бы я знал... Может, просто начать с себя. Я делаю своё дело, снимаю кино о людях, которым безмерно сочувствую, которые совершают некое внутреннее изменение, становясь чище, сильнее, мудрее. Подняться над собой — это самое сложное.
Когда поумнеем?
— Если оглянуться на историю нашей страны, то получается, что мы всегда жили и живём от катастрофы до катастрофы — в разных формах и масштабах. Может быть, это как-то объясняет то, что нам всё время приходится учиться жить и разговаривать друг с другом заново?
— Сложно сказать... Взять, например, Испанию, которая только в 75-м году избавилась от диктатуры Франко. Там сложнейшая ситуация была — гражданская война и много чего ещё. Но посмотрите, сейчас это не идеальная, но вполне нормальная страна, где люди улыбаются, открыты друг другу.
У нас этого нет. Мы довольно жёстки, часто агрессивны. Мне кажется, что раньше это было не в таких масштабах. Кто-то говорит, что сама жизнь заставляет быть очень жёсткими. Но я очень надеюсь, что в какой-то момент люди поймут, что не кулаки и не локти делают тебя лучше и сильнее, а твоя профессия, которой ты по-настоящему владеешь. Отношение к ребёнку, которого ты воспитываешь, к близким, к родителям, к своему дому, к улице своей... и так далее. Я говорю банальные вещи, но из этих банальностей складывается хорошая жизнь. А плохая складывается из махания кулаками, попыток урвать, хапнуть, сломать.
— Но вы согласны, что те вещи, из которых складывается так называемая плохая жизнь, насаждаются сегодня в том числе и сверху?
— Зависеть только от того, что нам скажут сверху, — это, конечно, очень удобная позиция. Но это бесперспективно. Многие вещи мы способны менять сами. В один подъезд войдёшь — чистота, порядок, цветы вокруг; в другой — хоть святых выноси. Из мелочей складывается быт, из быта — бытие.
Знаете, моя жена курит. И как-то мы с ней поехали за границу. Там она купила маленькую пепельницу и стала сбрасывать туда пепел и окурки. Мы возвращаемся на родину, и вдруг я вижу, что про пепельницу она забыла и пепел сбрасывает прямо под ноги. Пришлось мне ей выговорить; она исправилась, конечно. Я это к тому рассказываю, что можно сколько угодно осуждать партию, правительство, президента, но начинать бы неплохо с себя.
— Хотелось бы верить, но, согласитесь, мы по-прежнему живём в стране, где человек существует для государства, а не наоборот, как должно быть.
— Согласен. Но давайте говорить честно! Люди, которые руководят нашим государством, они не с Марса к нам прилетели. Они часть нашего общества. И, говоря о порядочном отношении к своей работе, я и их имею в виду. Понятно, что каждый человек занимается прежде всего своими проблемами, беспокоится о своём благосостоянии. Но не надо забывать, что нам всем здесь жить!
