О комиссарах и снайперах

Не всегда звёзды складываются так, что вторая часть какого-то популярного, например, фильма оказывается более популярной, чем первая. С политическими скандалами тоже, как правило, это происходит: за большим фейерверком солидного разоблачения могут следовать разоблачения номер два, три и так далее, но такой бомбой, как первое, они уже вряд ли будут — порог шока перейдён.

Тем не менее бывают и такие случаи, когда всё более-менее наоборот — часть вторая «взрывается» заметно громче первой. Есть целый ряд факторов, которые могут привести к такому исходу, но мы сейчас с вами их рассматривать не будем, а перейдём, собственно, к конкретике.

Частью первой нашего с вами «марлезонского балета» была запись беседы заместителя госсекретаря США по европейским и евразийским вопросам Виктории Нуланд с послом США на Украине Джеффом Пайеттом. В этой записи Нуланд прямым текстом заявляет, что с ЕС нужно осуществить половой акт, и, судя по деталям, насильственный. Был, конечно, скандал, были умилительные заявления от США, что выкладывание таких записей на youtube есть пренебрежение международными нормами — в общем, был небольшой цирк.

Ну что же, этот цирк уехал, зато приехал новый — больше и ярче: верные сбежавшему или свергнутому, это уж как кому больше нравится, президенту Украины Виктору Януковичу офицеры украинской службы безопасности прослушали разговор Верховного представителя Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон с министром иностранных дел Эстонии Урмасом Паетом. И запись разговора они — сюрприз! — опять же выложили на youtube.

Всю запись мы с вами обсуждать не будем, «бомба» взрывается примерно на девятой минуте беседы, когда взволнованный Пает сообщает Эштон о крайне беспокоящей его информации: есть улики того, что как полицейские, так и уличные демонстранты, убитые снайперами, были убиты одними и теми же стрелками.

Сделаем тут паузу и оценим масштаб последствий от такого открытия: выяснилось, что на Майдане действовала третья сила, которая стравливала две стороны. Нет никаких сомнений, что это был не акт, выполненный чисто из любви к убийствам, а строго практическая мера. Следовательно, как в римском праве, следует задаться вопросом «кому выгодно». Опять же, нормальной человеческой реакцией было бы выразить шок, удивление, отвращение к таким действиям — словом, проявить какие-то эмоции перед лицом потенциального серьёзного политического события. По масштабу — ну, как если бы, например, выяснилось, что убийство посла США в Ливии Стивенса было совершено с прямой санкции Барака Обамы и что именно поэтому Белый дом игнорировал просьбы посольства усилить охрану. Или что Ангела Меркель лично потребовала от Башара Асада применить химическое оружие в Сирии.

Ответ Эштон мог бы войти в учебники истории, если б он не был таким кратким и напрочь лишённым каких-то эмоций. Она сказала «ага» тоном человека, напрочь не заинтересованного в сообщённой ему информации. Будто бы она не узнала ничего нового, а скорее устало подумала «теперь даже до эстонцев дошло».

Далее Пает сообщает, что есть фото, есть результаты экспертизы — речь действительно идёт о работе одних и тех же снайперов, и это значит, добавляет обеспокоенный Пает, что снайперы были не от Януковича, что их организовал кто-то из новой коалиции. И что новая коалиция не хочет заниматься расследованием этого дела. «Да-да, — устало отвечает Эштон. — Мне кажется, они на самом деле хотят расследовать, это будет интересно».

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что комиссарша всё знает, и интерес её отнюдь не состоит в нахождении виновных. Дело сделано, процесс пошёл, кто старое помянет и так далее…

Для автора этих строк и, возможно, ряда читателей самым интересным является вопрос другого плана: где далее будет использована столь «интересная» технология эскалации акций гражданского неповиновения, которой, наверное, можно присвоить столь поэтическое название — «Небесная сотня». Она, в отличие, скажем, от более простых, нередко практикующихся ликвидаций отдельных персон — лидеров, политиков, известных активистов, более трудоёмка и дорогостояща. И употреблять её можно только в ходе крупных протестных акций, когда «неугодные» режимы будут сами не заинтересованы в насильственном подавлении беспорядков. Я думаю, что вы уже прокрутили в голове названия стран, где такая технология возможна к применению?

Также всё это меня наводит на мысль о таком понятии в промышленном забое скота, как «козёл-провокатор». Это такой специально обученный козёл, за которым, как за лидером, идут на скотобойню предназначенные на мясо овцы. Из скотобойни, естественно, козёл потом выходит, потому что, во-первых, он невкусный, а во-вторых, ему ещё следующие партии туда же вести, а овцы, естественно, не выходят. Из них получается вкусное мясо.

И вот по аналогии, учитывая то, каким путём, по всей видимости, к власти пришла «новая коалиция», я бы хотел попросить украинских товарищей пооглядываться там у себя на баррикадах. В поисках тех, кто вас надрывно и страстно зовёт к борьбе за разного рода правое дело. Возможно, он это делает по вполне практическим причинам. Но до победы любого правого дела доживут, как мы уже выяснили, не все.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

Смотрите также:

• Николай Азаров: нет больших врагов Украины, чем её власть →
• Владимир Соловьев: «Наступивший год будет тяжелейшим» →
• Логика власти и логика денег на Украине →