Сергей Ткаченко: какой будет Москва в 2025 году?

Кому-то кажется, что много 350 тыс. за машиноместо. На некоторые гаражи собраны деньги. Можно быть против и не участвовать. Можно быть за и собрать своих коллег, столько денег, сколько необходимо для строительства. У нас огромная проблема с машиноместами. Я за эту программу, институт генплана работал над ней. Ее реализация нас радует. Не все, что задумывает генплан, реализуется в сроки, которые изначально были намечены. Я рад, что эта программа начала реализовываться. По поводу трамвая – мы не мало внимания уделяем. Действительно, для масштабов города достаточно мало трамваев. Но мы разработали программу о скоростном трамвае, она уходит дальше 25-го года, как и строительство метрополитена, и учащение дорожно-транспортного пути. Мы над этим думаем. Мы закладываем линии скоростного трамвая на среднюю перспективу. Мы хотим заменить скоростной трамвай, не везде его можно сделать, использованием пути МЖД. Чтобы это были не территории отчуждения, а стали простыми транспортными городскими магистралями, чтобы туда выходили не помойки и склады, а образовывались городские площади, центры обслуживания. Крупные торговые центры не должны быть в центре города, я считаю. Может быть, выносить на те самые территории железных дорог, которые мы собираемся использовать. Там страшновато ходить до сих пор. Есть малое кольцо МЖД, это только грузовое движение. Мы начинаем пускать пассажирские поезда. Есть план освоения этой территории для города, для пассажирского движения. Каждая станция должна быть реконструирована, построена заново, должны образовываться привокзальные площади. Тем самым мы за счет резервных территорий сможем решить проблемы города, общественного транспорта. У нас 70-80% пассажирских перевозок – общественный транспорт. 20% - автомобильный. Не будем рассматривать сейчас его проблемы. Если хотя бы 5% мы сможем пересадить на общественный транспорт, скоростной трамвай и так далее – это значительно разгрузит городские магистрали, не нужно будет их строить и можно деньги обратить на социальные мероприятия. Это все взаимосвязано.

Генплан по причине глобальности не предусматривает схем размещения объектов. Было предложение разработать схему размещения культовых объектов, но пока такое решение не принято. Строится, развивается, многие храмы просят дать еще немного территорий для воскресной школы и так далее, что обеспечивает функционирование церковного объекта как культурного центра. Это поддерживается правительством Москвы. Есть у нас и мечети, синагоги и так далее. С моей точки зрения, это очаги культуры.

Определено 60 зон высотного строительства. Это здания выше 100 метров – порядка 30 этажей. Сейчас по некоторым причинам нет интенсивного высотного строительства в городе. Нет очереди из инвесторов, которые хотят построить высотный дом. Сейчас больше инвестиций в жилье среднего класса. Может быть, для города это и не так плохо. Может быть, приятно жителю сидеть на 30-50-м этаже небоскреба. С одной стороны, это экономия территории города, но, с другой стороны, ее не происходит. Нужно, чтобы в квартале был построен один высотный дом, все остальное – зелень. Поэтому выделены зоны под высотное строительство, но не думаю, что эти зоны в ближайшее время будут развиваться. Нельзя сказать, на сколько этажей подрастет Москва. Надо внимательно посмотреть зоны стабилизации и развития и понять, насколько возможен рост в конкретных кварталах.

Москва стала субъектом Федерации, у нее появились границы с Московской областью. Москва вынуждена подчиняться стойке в Московской области, потому что вдоль МКАД появляются жилые районы. Иногда они возникают на месте зеленых клиньев, которые были предусмотрены еще в старом генплане. Значит, жителям нужны другие зеленые пространства. И мы вынужденно объявляем зоной стабилизации ту часть города, которая примыкает к МКАД. А раньше была идея развивать там строительство. Зона стабилизации также центр города, не надо больше строить в центре. Только реконструкция и реставрация. В редких случаях новое строительство. Но город должен развиваться, хоть и не бесконечно. Период интенсивного инвестиционного интереса к городу повлиял на то, что слишком много внедрений нового строительства, возникло понятие «точечной застройки». Мы стараемся это побороть, как явление мы его победили. Город за счет инвестиций должен получать деньги на строительство социальных структур и городской инфраструктуры. Есть спрос в городе на новое жилье, на офисы. Правообладатели на месте своих разрушенных фабрик хотят что-то построить для себя – место для работы или для жилья. Это их дело, если это совпадает с заложенным в генплане. Мы выделили зоны развития между 3-м и 4-м транспортным кольцом – срединная часть города, которая может развиваться, потому что там есть территориальные резервы. Мы не можем затрагивать природный комплекс и территорию памятников архитектуры. Мы должны восстанавливать то, что мы потеряли. Много территорий природного комплекса, которые фактически свалка. Очень много жилых территорий - тоже зоны стабилизации, то есть мы считаем, что не нужно увеличивать плотность кварталов, они всем обеспечены. Будет происходить капремонт, озеленение – все, чтобы обеспечить жизнь. Но есть зоны, в основном бывших промышленных предприятий, которые вполне могут быть зонами развития. В них попали и значительные жилые территории, где по утвержденной строительной документации возможно новое строительство. Это проекты планировки кварталов. Суть в этом.

Очень хорошо прошли. Поначалу очень много было отрицательной активности жителей, но для этого и сделаны эти общественные слушания – чтобы мы могли услышать каждого. Любой голос для нас интересен, чтобы мы смогли, если разрешат власти, учесть это в генплане. Это первый случай, когда мнение каждого человека доходит и до городских властей. Москвичи жалуются на все, что касается своих домов, земли, участков, потому что не хватает общения с городской властью, поэтому задают эти вопросы везде. Представители управ, которые там были, на мой взгляд, были очень подготовлены к мероприятию, на 80% вопросов они могли внятно ответить. Мы – проектировщики – отвечали на свои вопросы: перспективы, зону развития и так далее. В таком симбиозе могло получиться то, что могло удовлетворить интерес жителей к жизни на земле города: что возникнет вскоре, что исчезнет. Что не совсем понравилось – что половина жителей дальше собственного дома интереса не имеют. Жаль. Может быть, дальше это будет как-то развиваться, людей будет больше интересовать то, что они жители этого города, не только своего двора. Это очень важно. На Западе это давно уже существует. Следующий ход – я житель этой страны, социальное осознание себя как гражданина. Мы к этому не совсем привыкли.

В генплане невозможно найти места, где располагаются новые спортивные объекты, это более глобальный документ. В правительственном плане застройки это есть. Реализуется масштабная программа строительства физкультурно-оздоровительных объектов в городе. Не всегда жители довольны этим – все хотят, чтобы стройка не шла непосредственно возле их дома. Строительство нескольких крупных стадионов предусмотрено. Бассейнов, катков довольно много по городу.

Я очень хорошо отношусь к освоению подземного пространства в городе. Институт генпалана проектирует любую транспортную сеть лат на 100 вперед, только малая толика попадает в генплан. У нас проработана схема развития метрополитена буквально лет на 100, пересадочные узлы, объединение с железной дорогой и так далее. По поводу наземных линий – я против. Это вынужденное решение. Считаю, нам не нужно строить наземные линии. Там, где экономически и градостроительно оправданно, это возможно. Но это только в исключительных случаях. И автомобильные дороги мы стараемся проводить в туннелях. Эстакады жителям не нравятся, туннели и нас больше устраивают как проектировщиков. Но тут вопрос сроков реализации. Эстакады строятся значительно быстрее. Монорельс мы освоили, опытный участок работает. Как только передали в ведение метрополитена, он стал нормальным, а не экскурсионным, видом транспорта. Если будет еще такая линия – будет полезно для города. Мы к этому придем. К 2025 году мало что появится. Программа освоения подземного пространства на длительный срок и связана с серьезными капиталовложениями, поэтому не так быстро будет реализована. Скажем, Пушкинская площадь. Там было заложено строительство двух туннелей, чтобы было бессветофорное движение. Сделать планировалось за счет инвестиционного проекта. Но интересы инвестора – строительство торгового центра под площадью - превышали то, что мы могли разрешить. Остается один тоннель, и все. Не так скоро все это будет реализовано.

Идея была чисто инвестиционная. Одна немецкая фирма предложила: мы вам построим дороги по крышам домов, и получим землю. Я сразу был против этого проекта в таком виде. Если мы начинаем строить новый квартал, в котором можно спроектировать все – шумоизоляцию, виброизоляцию и так далее, - можно делать дороги по крышам домов, может быть, это интересно. Если мы сохраним землю для зелени, для детей, прогулок – да. Но если это приманки для инвесторов – я против.

Абсолютно согласен. У нас огромные территории пустуют. Либо собственник не хочет ничего делать, эта разрушенная фабрика не только портит вид, но и экологию. Но законодательно он прав. У нас масса гаражей, которые занимают огромные территории, а можно было бы на их месте поставить многоэтажный гараж или природный комплекс, а жители против. Много заброшенных строек, когда у инвестора закончились деньги. Городского недостроя почти нет, много инвестиционного. Но стройка оформлена законным порядком и нет возможности передать ее кому-то еще. В кризис много строек встало. Будем надеяться, что кризис долго не продлится.

На проектной стадии это все контролируется, начиная с того, на какое количество жителей положена школа, что может располагаться рядом со школой. Это все нормируется, нормы утверждаются на высшем уровне. Но иногда жизнь вносит коррективы, тогда надо жаловаться в управу, в префектуру, когда рядом со школами появляется то, что нормам не соответствует. Насколько знаю, достаточно оперативно реагирует городская власть на такие объекты. Жаловаться надо сначала в управу, если это не помогает, надо обращаться в префектуру или на горячую линию Департамента строительства.

Было много интересных предложений, некоторые не совпадали с тем, что мы пытались внести в генплан. Было очень приятно слышать их от неспециалистов, что им это интересно. Процедура такова: все, кто хотел высказать свое мнение, высказали его или записали в журналах, все эти замечания, пожелания, мнения москвичей уже собраны, внимательно рассматриваются рабочими группами, и в итоге все попадает в городскую комиссию, которая будет принимать решение. И мы будем принятые замечания вносить в генплан. Будет отклонено то, что не касается этих документов. Например, люди просят приблизить капремонт своего дома. Это будет рассматриваться позже.

Там, где родился. Я родился на Ордынке, мне очень нравится исторический центр города, как бы над ним ни издевались. Я тоже там строил. Мне иногда стыдно за эти здания, но изменить ничего нельзя. Сейчас живу на Патриарших прудах, в доме, который сам спроектировал. Мне приятны многие кварталы, которые я спроектировал за время работы архитектором. Скажем, в Новопеределкино кварталы 4 и 4а. Все вроде бы там должно быть типовое. Но нам удалось убедить инвестора, чтобы голову квартала представлял нетрадиционный интересный жилой дом. Дальше идут типовые дома, очень удачно расположен сам квартал рядом с озером. Мне кажется, что этот квартал удался. В каждом городе, в котором я бывал, мне что-то нравится. Близки по подходу к строительству и духу жизни Париж, Берлин. По исторически нарушенной структуре города, в Берлине очень удачно делается застройка среднего масштаба, чего Москве иногда не хватает. Правда, у них значительные резервы территорий. У них застройка не выше 30 метров. Это человеческий масштаб. Если бы удалось на оставшейся территории Москвы сделать что-то в этом роде, может быть, мы бы приблизились по этим показателям к европейским городам.

Нет, не появится. Этот комплекс был запроектирован меньшего объема, но инвестиционный бум дал возможность ему подрасти. Если будут реализованы все наши транспортные проекты, все будет в порядке с энерго-, электро-, теплоснабжением, если работники не будут бросать транспорт на дорогах, а будут ставить его в цивилизованных подземных парковках, то комплекс будет успешно функционировать. Судьба одного объекта из комплекса характерна. Это башня «Россия» - самая высокая в Еровпе. Мы ее запроектировали, начали строить фундамент, но благодаря кризису или из-за него строительство приостановлено, инвестор не может реализовать проект. Мы пока выпустили проект двухэтажной стоянки на его месте. Думаю, это будет реализовано.

Чудес очень много, архитектурных и инженерных. Сразу – Эйфелева башня. Судьба ее характерна. Сначала ее ненавидели все. Потом она прижилась, потом стала символом города и эталоном. Так же очень многие здания, которые не обязательно выдающиеся по высоте. Дом-яйцо, которое я спроектировал, тоже стало чудом. В Сиднее была международная конференция, тоже пример чуда – сиднейская опера, тоже символ города, очень интересна его судьба. Был международный конкурс, победили молодые европейские архитекторы, образ они могли создать, а реализовать – профессионализма не хватило. Было поручено австралийским архитекторам, которые реализовали. Но поскольку получилось чудо, не во всем опера удобна как опера. Это чудо, это символ. Поэтому судьба архитектурных чудес зачастую такова, что пользоваться объектом не всегда удобно, а впечатление производит сильное. Храм Василия Блаженного. Снаружи – да. А внутри – функционально не очень удачен, если можно по отношению к собору так сказать. Успенский собор больше подходит церковному зданию.

План землепользования и застройки обращен к правообладателям. Если вы приватизируете квартиру, к вам обращен план землепользования и застройки. Генплан обращен к правительству Москвы, к тому, какую принять стратегию планирования города на долгосрочный период. Эти документы вырастают один из другого. Вполне могут не совпадать, в том числе и поэтому проводятся публичные слушания, чтобы выявлять вкравшиеся несовпадения или чтобы разъяснять тем, кто не может сам разобраться. Больше 30 тыс. записей было, это говорит о том, что очень много неравнодушных людей, которые про генплан думают и про план застройки. Не будет «нормальной» подачи материала. Закон о генплане – это закон, а не картинки, это то, что должны принимать депутаты в виде правил нашего поведения на долгий период. И план застройки тоже закон. Если вы покупаете квартиру, вы все прочтете, и то, что написано мелким шрифтом, потому что это касается лично вас. Так давайте относиться к этим серьезным документам как к серьезным и стратегическим, там не должно быть комиксов с картинками. Те, кто хотел понять, даже любая бабушка, которая пришла, и она понимала, если у них хватит терпения понять, что это такое. Думаю, непонимание происходило от того, что люди не хотели понять, они пришли уже обиженные. Может быть, у них неприятности с их домом или на работе, они хотели это выплеснуть. Я это рассматриваю только так. Те, кто хотели понять – все было сделано для них. Специалистам люди все объясняли на вспомогательных материалах. К концу публичных слушаний эта ситуация полностью снялась. Я встречался с жителями, сначала было много возражений, потом все это затухло. Кто хотел понять – тот понял. Иногда люди понимали, что генплан может не учитывать того, как они представляют свою территорию, они писали, нам придется исправлять то, что мы не предусмотрели.