Примерное время чтения: 15 минут
58413

Эмский указ. История о том, как Александр II с украинцами боролся

Сюжет Всемирная история с Андреем Сидорчиком
Александр II.
Александр II. Commons.wikimedia.org

«Печатание на малороссийском наречии запретить»

После провозглашения независимости Украины, а особенно в последние годы, усилия украинских историков направлены на закрепление тезиса о некоей «многовековой вражде русского и украинского народов», а также о «порабощении украинцев сначала Российской империей, а затем Советским Союзом».

Среди аргументов, взятых на вооружение сторонниками данной концепции, важное место занимает так называемый Эмский указ Александра II 30 мая (по новому стилю) 1876 года.

В России о нём мало кто знает, кроме профессиональных историков и любителей-энтузиастов. На Украине же этот документ приводится как неопровержимый факт, подтверждающий притеснения украинцев в Российской империи.

Об Эмском указе много писали украинские националисты начала XX века, а также деятели украинской эмиграции.

Этот документ был подписан российским императором Александром II во время пребывания в германском городе Бад-Эмс. Он представлял собой утверждение решений, принятых Особым совещанием при монархе, рассматривавшим «проявления украинофильской деятельности и в особенности переводы и печатания учебников и молитвенников на малорусском языке».

Эмский указ гласил:

«1) Не допускать ввоза в пределы Империи, без особого на то разрешения Главного Управления по делам печати, каких бы то ни было книг и брошюр, издаваемых за границей на малороссийском наречии.

2) Печатание и издание в Империи оригинальных произведений и переводов на том же наречии воспретить, за исключением лишь: а) исторических документов и памятников и б) произведений изящной словесности, но с тем, чтобы при печатании исторических памятников безусловно удерживалось правописание подлинника; в произведениях же изящной словесности не было допускаемо никаких отступлений от общепринятого русского правописания, и чтобы разрешение на напечатание произведений изящной словесности давалось не иначе, как по рассмотрении рукописей в Главном Управлении по делам печати.

3) Воспретить также различные сценические представления и чтения на малороссийском наречии, а равно и печатание на таковом же текстов к музыкальным нотам».

«Лингвоцид» — предтеча Голодомора

Столь жёсткие меры по отношению к использованию украинского языка в Российской империи у украинских историков-эмигрантов второй половины XX века получили название «лингвоцид». Под ним подразумевается комплекс мер административно-политического, а также экономического характера, направленных на искоренение языка, обычно в регионах его исконного распространения.

Чем же были вызваны подобные жёсткие меры, предпринятые Александром II?

Эмский указ не был первым документом по данному вопросу. В 1863 году был выпущен Валуевский циркуляр — предписание министра внутренних дел Петра Валуева, направленное в Киевский, Московский и Петербургский цензурные комитеты, о приостановлении печатания на «малороссийском наречии» религиозной, учебной и предназначенной для начального чтения литературы. К пропуску цензурой разрешались «только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы».

Казалось бы, налицо подтверждение политики «лингвоцида», угнетения украинского языка и культуры.

Но с выводами не стоит торопиться. Вопрос этот, как обычно, значительно сложнее, чем его видение сторонниками украинского национализма.

Украинский язык и «польский вопрос»

Приход к власти императора Александра II ознаменовался началом либеральных изменений в Российской империи. Коснулись они и так называемого «украинофильского движения», выступавшего в ту пору за развитие культуры малороссов. О противопоставлении русских и украинцев речи не шло — идеологи украинофильства в Российской империи рассматривали их как две культурные ветви одного этноса.

С 1859 года стали вводить воскресные школы для народа, в которых обучение велось на простонародном наречии. Для этого были изданы учебники: «Граматка» Кулиша (1857), «Букварь» Шевченко (1861), «Арихметика або щотниця» Мороза (1862). В Петербурге печатались дешёвые издания отдельных сочинений Шевченко и других украинских писателей, предназначенные для народа, так называемые «метелики». Там же в январе 1861 года стал выходить «южно-русский литературный вестник» под названием «Основа», который сделался главным органом украинофильского движения.

Развитие украинофильства вызвало большой интерес в кругах польских деятелей. К тому моменту давнее противостояние России и Польши пришло к плачевному для поляков итогу — страна лишилась своей государственности, а её бывшие территории были поделены между европейскими державами, причём большая территория исторически польских земель оказалась в составе Российской империи.

Поляки со своей участью не смирились, готовя одно за одним вооружённые выступления. Подготовка очередного большого восстания завершалась как раз в начале 1860-х годов.

Ища союзников по борьбе, польские идеологи обратили внимание на украинцев. Поляки стремились к возрождению независимой Польши в границах, существовавших до первого раздела Польши в 1772 году, что, в частности, предполагало отторжение от России Правобережной Украины, Волыни и Подолии. Они видели в развитии украинофильства средство для ослабления и разрушения русского единства и поэтому старались отделить малороссов от великороссов, посеять между ними неприязнь и вражду. Франтишек Духинский разработал теорию о неславянском происхождении москалей, малороссы же, по его мнению, были «восточными поляками», что оправдывало польские претензии на малорусские земли.

Различия в языке представлялись полякам весомым аргументом для вбивания клина между великороссами и малороссами.

В австрийской Галиции, где поляки занимали ведущее положение, они развернули активную работу по тому, чтобы сделать язык галицких русинов как можно менее похожим на общерусский. В 1859 году была предпринята попытка перевода галицко-русской письменности на латинский алфавит.

«Не пора ли украйнофилам понять, что их дурачат?»

Власти Российской империи отреагировали немедленно. В 1859 году было сделано распоряжение по цензурному ведомству, чтобы «сочинения на малороссийском наречии, писанные собственно для распространения их между простым народом, печатались не иначе, как русскими буквами, и чтобы подобные народные книги, напечатанные за границею польским шрифтом, не были допускаемы ко ввозу в Россию».

«Временные правила по цензуре» от 1862 года в одном из «приложений» предписывали «не дозволять применения польского алфавита к русскому языку или печатать русские или малороссийские статьи и сочинения латинско-польскими буквами, тем более что и ввоз из-за границы сочинений на малороссийском наречии, напечатанных польскими буквами, положительно запрещён».

В 1863 году польское восстание, которого так опасались российские власти, вспыхнуло. Начавшись в январе 1863 года, оно было в целом подавлено лишь к апрелю 1864-го.

Именно мятеж в Польше заставил официальный Петербург коренным образом пересмотреть своё отношение к украинофильству.

Сторонник консервативно-охранительных взглядов, редактор газеты «Московские ведомости» Михаил Катков так излагал линию правительства: «Года два или три тому назад вдруг почему-то разыгралось украинофильство… Оно разыгралось именно в ту самую пору, когда принялась действовать иезуитская интрига по правилам известного польского катехизиса.

…Мы далеки от мысли бросать тень подозрения на намерения наших украинофилов. Мы вполне понимаем, что большинство этих людей не отдают себе отчёта в своих стремлениях… Но не пора ли этим украйнофилам понять, что они делают нечистое дело, что они служат орудием самой враждебной и тёмной интриги, что их обманывают, что их дурачат?»

Таким образом, можно сделать вывод — правящие круги Российской империи не рассматривали украинофилов как самостоятельную силу. Они видели в них орудие в руках поляков.

Но и сами поляки, как говорилось выше, рассматривали украинцев как инструмент в борьбе за собственные цели.

Как проектировали «антимосковскую Русь»

Так активисты движения за культурное развитие малороссов оказались пешками в чужой политической игре.

Ограничения, введённые властями Российской империи в Малороссии, спровоцировали рост радикальных настроений. Появились пусть малочисленные, но достаточно активные группы, выступавшие уже не за культурную автономию, а за создание собственной украинской государственности. Масла в огонь продолжали подливать поляки, развивая тему «извечного противостояния» москалей и украинцев.

В 1860-х годах то, что сегодня известно как украинский язык, считалось простонародным наречием малороссов, которое употреблялось в основном малообразованными людьми. При этом попытки произнесения на украинском языке церковных проповедей натыкались на непонимание самих украинских крестьян. Они жаловались, что священник смеётся над ними, использованием «языка простолюдинов» понижая значимость церковной службы.

Достоверный факт — ведущие украинофилы той эпохи общались между собой исключительно на русском языке.

Разгром польского восстания в 1864 году нисколько не изменил воинственного настроя польской элиты. Они продолжали строить новые планы по восстановлению независимости, всё активнее разыгрывая «украинскую карту». Эти планы заинтересовали руководство Австро-Венгрии, которая рассматривала Россию как геополитического конкурента.

Во второй половине 1860-х годов поляки и австрийцы формулируют идею создания «антимосковской Руси» как оборонного вала Европы против «московских варваров». «Антимосковская Русь» должна была возникнуть за счёт воспитания в украинцах чувства исторической вражды по отношению к москалям. Полигоном для подобных планов становится контролируемая Австро-Венгрией Галиция с её украинским населением.

Указ императора: что на самом деле запретил Александр II

Росту радикальных настроений в среде украинофилов, которых ещё трудно было назвать украинскими националистами, способствовали и социальные проблемы в обществе. Появляется такое явление, как украинские социалисты, деятельность которых откровенно пугает не только российские власти, но и власти Австро-Венгрии.

К середине 1870-х годов деятельность украинских радикалов озаботила официальный Петербург всерьёз. В них увидели прямую угрозу территориальной целостности России. При этом, опять-таки, рассматривали их не как силу, действующую автономно, а как пособников поляков и австро-венгров.

В 1875 году по велению Александра II создаётся специальная комиссия по выработке мер по пресечению антигосударственной деятельности «украинофилов».

Предложения этой комиссии и были утверждены Эмским указом.

Первый его пункт был прямым продолжением Валуевского циркуляра и направлен на пресечение ввоза «подрывной литературы» — изданий на украинском языке, напечатанных в первую очередь в Австро-Венгрии.

Суть второго пункта была в следующем — с появлением украинского письменного языка в среде радикальных украинофилов появилась мода на перевод литературных произведений и исторических документов. При создании переводов зачастую искусственно увеличивались различия в правописании, что затем становилось аргументом в провозглашении коренных различий между москалями и украинцами. Внушалась мысль о том, что различия в языке существуют сотни лет, а не возникли совсем недавно. В Петербурге решили пресечь подобные тенденции. При этом запрет не был полным, поскольку публикация художественной литературы и исторических документов допускалась при условии соблюдений установленных правил.

Например, знаменитый «Кобзарь» Тараса Шевченко в годы действия Эмского указа издавался на украинском языке не менее семи раз. Помимо произведений Шевченко, публиковались и художественные произведения других украинских писателей, особенно после некоторых изменений, внесённых в указ в 1881 году и смягчивших его.

Одной из таких поправок от 1881 года стала отмена действия его третьего пункта, вводившего ограничения на культурную жизнь в форме запрета театральных постановок, концертов и печатания нот с украинским текстом.

Стоит при этом заметить, что введённый в 1876 году запрет касался исключительно театральных трупп с чисто украинским репертуаром, но допускал постановки на украинском языке при условии наличия в репертуаре и спектаклей на русском языке.

«Даже украинофилов писание по-русски родное дело»

Нельзя обойти и ещё один важный аспект проблемы — украинофилы того времени, такие как, например, историк, фолклорист и публицист Михаил Драгоманов, выступая против Эмского указа, одновременно признавали, что развитие украинской литературы шло медленными темпами вовсе не из-за него.

«Мы можем увидеть, что для украинской интеллигенции, даже украинофилов, писание по-русски ещё и теперь есть натуральное, родное дело, — писал Драгоманов. — Шевченко выбирал для своих писаний язык, который в каждом случае был для него более лёгким или соответствующим. Мысль выработать совершенно самостоятельную литературу украинскую — более поздняя от Шевченко и ещё до сих пор не овладела всеми украинолюбцами в России».

Проще говоря, даже украинофилы с трудом воспринимали литературу на украинском языке, который был сложнее для них, чем русский. Для большинства же украинцев, или малороссов, украинский язык оставался чем-то вроде просторечного сленга, который в научной, исторической и художественной литературе было видеть странно и непривычно, а пользоваться подобными книгами крайне неудобно.

В этом, собственно, и таится ответ на вопрос, по какой причине украинская литература не произвела на свет и малой толики того объёма великих произведений, который подарила миру литература русская. Мало того, великие украинские писатели вроде Николая Гоголя или Тараса Шевченко одновременно оказываются и русскими писателями. И если в отношении Гоголя это утверждение бесспорно, то в отношении Тараса Шевченко можно сослаться на авторитет украинца Михаила Драгоманова.

Запрет, который пошёл во вред

Так можно ли, с учётом всего изложенного, считать Эмский указ, формально никогда не отменявшийся, но де-факто утративший силу в 1905 году, безобидным?

Отнюдь. Свою негативную роль, он, безусловно, сыграл. Борясь с радикализмом путём жёстких запретов, власти Российской империи лишь разжигали радикальные настроения в среде украинофилов, ранее и не помышлявших о политической составляющей в вопросе об использовании украинского языка.

Историк-эмигрант Георгий Вернадский, сын знаменитого академика Вернадского, так оценивал роль этого документа: «Под влиянием безрассудных распоряжений русского правительства, стеснявших развитие украинского языка и культуры в пределах России, центр украинского движения после 1876 года переместился в Западную Украину, тогда находившуюся в составе Австро-Венгрии… Если бы не было Эмского указа 1876 года, то не было бы для украинцев надобности в создании австрийской «ирриденты» и средоточием украинского культурного движения был бы Киев, а не Львов».

Власти Российской империи, видя серьёзную опасность в искусственно создаваемом и пестуемом австро-венграми и поляками украинском национализме, своими действиями не обезвредили его, а, наоборот, подлили масла в огонь.

Ниточка от Эмского указа тянется в сегодняшний день, и в нынешней трагедии Украины есть и его «заслуга».

Оцените материал
Оставить комментарий (9)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых



Самое интересное в регионах