С прискорбием удостоверяю, что все мы — жалкие жертвы гипертрофированной политкорректности. «Кончиты Вурст», коих стало легион, наказавшие теперь уже Шамиля Тарпищева за «братьев Уильямс», так заразительно наслаждаются собственной крутизной, что становится понятным, почему на федеральных каналах с меня стали брать расписки о том, что я не буду обижать победительницу Евровидения и иже с чудищем мерзким. В этой постыдной истории есть повод и для набатного негодования, и для умиления — тех, у кого нервы покрепче, чем у меня. В эпоху морального релятивизма нас всех принуждают достичь невероятных высот кретинизма. Мы теперь вассалы с кляпами во рту.
Стоило нашей значительной красотке Лене Исинбаевой сказать какому-то холую от журналистики, что она за здоровую семью, как на неё тут же набросились геи всего мира, а главное — коллеги, прозревшие в её невинных словах дискриминацию сами знаете чьих прав. Пришлось даже мне в прямом эфире прибегнуть к агрессивной элоквенции: культяпки прочь от нашей Лены, она всего-то имела в виду, что, по её разумению, парень с девушкой — это предпочтительнее, чем парень с парнем. Тут-то микробы и взбеленились.
Первое, что нужно уяснить, — это то, что всё на свете — вопрос интерпретации, контекста, и в контексте встречи с пересмешником Ургантом Тарпищев пытался соответствовать, т. е. острить. Да, вышло натужно, но мы-то знаем, что он сказал правду: они ведь, сёстры, и впрямь… как бы пополиткорректнее… устрашающие существа, не то что наши немезиды.
Я не очень верю в политкорректность, ровно так же, как не верю в чинодральскую прыть, — по той причине, что она, политкорректность, умерщвляет юмор, иронию, самоиронию. Тогда как всё очень просто: красота есть красота, уродство есть уродство, а сёстры Уильямс, я боюсь, дай им Бог здоровья, тяжеловесные леди.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
