3 секунды, которые потрясли мир — так будут говорить про этот матч. 45 лет назад сборная СССР в финале мюнхенской Олимпиды победила непобедимых: сборную США. Что это было и почему не повторяется такое никогда, рассказывает «АиФ» легендарный баскетболист Иван Едешко. 
Дмитрий Гранцев, «АиФ»: Иван Иванович, существует миф, что на Олимпиаде в Мюнхене перед командой поставили план: к пятидесятилетию СССР выиграть 50 золотых медалей. Было такое?
Иван Едешко: У нас же тогда было плановое хозяйство, планы делались и на выступления спортсменов. Плюс Олимпиада в Германии, сами понимаете. Перед Играми нас возили к монументу «Родина-мать», водили на встречи с волгоградскими рабочими, в Мавзолей, в ЦК ВЛКСМ. И везде звучали речи о фашизме: «Вы едете в страну, откуда пошла эта коричневая чума. Надо проявлять максимальную осторожность, возможны провокации». На самом деле в Германии к нам отнеслись очень дружелюбно. Более того, когда среди немцев провели опрос на тему того, какая команда им наиболее симпатична, они на 1 место поставили японцев как самых улыбчивых, а нас определили на 2. Не знаю, возможно, таким образом они хотели как-то загладить вину перед нашей страной...
Короче, медальный план сборная в Мюнхене выполнила, а наше баскетбольное золото стало пятидесятой медалью СССР, притом что на баскетболистов в принципе большую ставку не делали: нам запланировали серебро. В общем, если нас недооценивали даже советские спортивные функционеры, что там говорить про американцев! Те считали, что победа у них в кармане... Потом многие американские специалисты упрекали руководство своей сборной, говоря: «Мы же предупреждали, что советская сборная будет очень сильной командой!» А мы ведь и были командой. Никто не думал о личной статистике: только о победе. И, знаете, когда у одного из американцев спросили, как они вообще могли уступить, тот ответил: «Я только сейчас понял, что такое коммунизм».
— Удивились, когда команда США решила бойкотировать церемонию награждения и отказалась принимать серебряные награды? Они ведь по сей день хранятся в сейфе в Швейцарии.
— А чему тут удивляться?! Американцы ведь считают себя нацией «номер один», существуют только их интересы, вокруг которых должен вращаться весь остальной мир. Скажем, старт финального матча в 1972 планировался в Германии на 22:00, но американцы смогли перенести его на более позднее время. Просто потому, что так было удобнее показывать баскетбол зрителям в США. Это было явное нарушение правил проведения Игр, но никто помещать им не смог. И не надо заглядывать так далеко, — в 1972 год — чтобы получить представление об американцах. 2017 год — и всё то же самое: мы будем делать, как нам удобно и выгодно, а вы подстраивайтесь под нас. Но всё-таки тогда в Мюнхене они получили небольшой удар по самолюбию.
— В интервью вы как-то сказали, что Господь помог в том финале. И это слова советского человека?
— Был эпизод накануне финала. Вечером я вышел погулять по олимпийской деревне и встретил американок, которые распространяли Библию. Разговорились. Я спрашиваю: «Вам кто дороже: родители или Бог?» Они: «Бог». Тогда я решил связать веру с патриотизмом, зная менталитет американцев, и задал вопрос: «Выбирайте: я поверю в Бога, но мы выиграем у США, или я не поверю в Бога, зато США возьмут золото». Они мне: «Пусть Америка проиграет, но поверьте в Бога». И всучили Библию, причём на русском языке. Я тогда спрятал её. Какая может быть Библия у члена сборной СССР... Но потом я долго размышлял над этим матчем. Такое стечение обстоятельств! И фол Саканделидзе, и решение Кондрашина выпустить меня на площадку, и мой бросок Сашке Белову, и то, как он поймал мяч... Без Господа тут точно не обошлось! (Счёт был 49:50 в пользу американцев, когда до конца матча оставалось 3 секунды. Едешко отдал идеальный пас через всю площадку Белову, а тот уложил мяч в корзину. Итог — 51:50 в пользу СССР. — Ред.)
— Как такой пас мог отдать баскетболист, про которого шутят: «У Едешко рука кривая»?
— Вот, посмотрите, рука у меня действительно кривая. Лет в 8 я упал с забора и сильно повредил локоть, суставы раздроблены были. В больнице руку вообще хотели отрезать. Матушка, узнав об этом, подняла такой шум, что главрач сказал: «Лично займусь Едешко, попробуем спасти». Спасли, но рука после операций вообще не разгибалась. Мама тогда придумала упражнение: наливала в бидон воды, бросала туда десятикилограммовую гирю и заставляла его поднимать-опускать. Только так — через боль, терпение — руку я и разработал. Хотя надо уточнить: это была левая рука, а пас Белову я отдавал правой. (Улыбается).
— Сейчас обладатель олимпийской золотой медали получает 4 млн руб., даже призёрам выделяются прекрасные автомобили, губернаторы дарят квартиры чемпионам... А вам за Мюнхен сколько заплатили?
— В Германии каждый получил 300 марок, а по возвращению в Союз выдали ещё 3 тыс. рублей за вычетом подоходного. Плюс разрешили за свои деньги купить «Жигули» вне очереди. «Волга» досталась только Александру Белову (отметим, что на подобную награду мог рассчитывать и Сергей Белов, который принёс в том матче — 20 очков команде СССР — Ред.). Тогда на всю сборную с 50 золотыми медалями было выделено всего пять «Волг»!
— В конце года выходит в прокат художественный фильм по вашим «трём секундам». Вы консультировали съёмочную группу?
— Да, я консультировал этот фильм. Причём над ним работала та же съёмочная группа, что и над хоккейной «Легендой № 17». Картину снимали на основе книги воспоминаний Сергея Белова «Движение вверх». И форма, и кроссовки, и даже бутылки с водой сделаны по точным копиям того времени. Этот фильм — драма о том, какой прессинг в семидесятые годы испытывали игроки и тренеры от чиновников и спортивных бонз. Главную роль — Кондрашина — играет Владимир Машков. И в том, что этот фильм будет бомбой, я совершенно уверен.
— Бывает, что груз славы оказывается слишком тяжёлым для спортсмена, потому и уходят из жизни рано...
— Бывает... Вот Саканделидзе и Коркия. Они же в Грузии кумирами были! Надо понимать, что это за страна: каждый мечтает устроить пышное застолье с олимпийскими чемпионами. А ребята не могли никому отказать, стали свадебными генералами. Зураб и Миша не дожили до 60 лет: ушли с интервалом в 13 дней. Я был у них на кладбище. Многих уже похоронить пришлось. Остальные? Дружим с Алжаном Жармухомедовым, созваниваемся с нашим капитаном Модестасом Паулаускасом: у него проблемы со спиной, поэтому он не выезжает из Литвы. Анатолий Поливода живёт в Миргороде (Полтавская обл. — Ред.). В диалог он вступает неохотно, и с ним у меня общения почти нет.
— Кондрашина игроки звали Батюшкой, Гомельского — Папой. Теперь так тренеров не зовут?
— Они, конечно, были разные. Если Кондрашин — тренер от Бога, то Гомельский — от жизни. Петрович (Кондрашин. — Ред.) любил игроков, при этом никогда не выбивал для них жильё, стипендии и т. д., хотя и был вхож к Владимиру Промыслову (председателю исполкома Моссовета. — Ред.). Александр Яковлевич же решал любой вопрос с ходу: обеспечить баскетболистов квартирами, машинами, поездками, формой — нет проблем. Это был человек неуёмной энергии. Такой, знаете ли, новый русский еврей. (Улыбается.) Казалось, у него всё схвачено. Будь то ЦК партии или журналисты — со всеми находил общий язык. Но была у Кондрашина и Гомельского общая черта: оба беззаветно любили баскетбол. Такой преданной любви я у современных тренеров не вижу. Сейчас это больше о том, что я могу поиметь с этого дела, чем о том, что я могу дать баскетболу. Может быть, поэтому и квалификация сегодняшних специалистов ниже. С другой стороны, что мы хотим от тренера, который в региональной спортивной школе получает гроши: 15-20 тыс.? Естественно, он не может полностью отдаваться баскетболу, потому что должен думать, где бы ещё заработать. И это печально.
— Если бы были деньги, то наш баскетбол мог бы вернуться на былые позиции?
— Понятно, что без денег в спорте никуда. Я хорошо помню девяностые, когда люди по полгода не получали зарплату. Игроки уезжали в Польшу, Венгрию, Люксембург — куда угодно, лишь бы только платили. Я тоже не выдержал, отправился работать в Ливан. Но сами по себе деньги никак не связаны с результатом. Более того, большие суммы часто меняют человеческую психологию не в лучшую сторону. Патриотизм, амбиции, профессиональное отношение к делу за доллары не купишь, как и любовь. В моё время всё это рождалось у ребят во дворах. Надеть майку сборной — это мечта с детства. А сейчас молодёжь попряталась от мира, мечты ищут в электронных гаджетах, очень мало простого человеческого общения, мало интереса к прошлому. И моё мнение: все те прошлые великие победы нашего советского спорта надо хотя бы немножечко знать и беречь. Очень обидно, когда о них забывают.
— Вы вообще могли себе представить, что сборная России по баскетболу не отберётся на Олимпиаду, как это случилось в Рио?
— Такое мне и в страшном сне присниться не могло! О чём говорить, мы же на прошлый чемпионат Европы не попали! То, что происходило с нашим баскетболом последнее время, — это вообще абсурд! Такое унижение. Федерацию фактически разграбили, долгов на 280 млн рублей, сборная стала проигрывать таким командам, которых раньше просто выносили с площадки, не заметив. Сейчас, с приходом Кириленко (глава Российской федерации баскетбола. — Ред.), финансовые дела пошли на поправку. Под его имя пошли деньги, и основной долг закрыт. И теперь эти свободные финансы можно будет пустить на успешную работу федерации.
— А что насчёт сборной? Она выздоравливает?
— Мне кажется, что у нас прекрасные игроки, каждый со своей изюминкой. Но проблема в том, что они не раскрываются на своих местах. И я уверен, что, окажись ребята в других сборных, они бы были там лидерами. Конечно, прогрессу нашей национальной команды отчасти мешает и «легионерский вопрос». Клубы хотят быстрого результата, выпускают на площадки иностранцев, а русские сидят на скамейке запасных. Как тут набраться опыта? Но всё-таки в том, что касается сборной, настроение у меня оптимистичное. Думаю, нам вполне по силам показать что-то достойное на этом чемпионате Европы.
