Весна этого года оказалась урожайной на режиссерские дебюты известных российских актеров. В апреле свой первый фильм, «Тренер», представил Данила Козловский. В начале мая в прокат выходит поставленный Константином Хабенским «Собибор». Впрочем, при всей похожести это совершенно разные дебюты. Козловский свою картину делал с самого начала, еще со стадии замысла, да и задумывалась она как непритязательная спортивная драма о футболисте в отставке, который смог пережить падение с вершины и снова подняться. Немного критики Козловский заслужил, но, по большому счету, «Тренера» неплохо приняли и зрители, и критики, а грядущий Чемпионат мира только добавил ленте актуальности.
С «Собибором» и Хабенским все намного сложнее. Сам актер на вопросы о том, как он оказался в режиссерском кресле, отвечает уклончиво — мол, продюсеры предложили попробовать, а потом втянулся, дальнейших планов в этом качестве нет, надо посмотреть, как картину примет зритель. Эта позиция понятна. С одной стороны, Хабенский ничего не заявляет и не постулирует, а с другой — от своего творения не открещивается, но напоминает, что это его первый опыт постановщика, словно это может дать некую индульгенцию. Не может — для Сергея Бондарчука «Судьба человека» тоже была дебютом, который в итоге был отмечен Большим призом Московского кинофестиваля. Но Бондарчук снимал по рассказу Шолохова, а вот у «Собибора» литературная основа немного другая.
Шиндлер по-русски
В основе сценария — книга воспоминаний советского офицера, лейтенанта Александра Печерского (его сыграл сам Хабенский). В октябре 1943 года он попал в лагерь смерти на самой границе Польши и Белоруссии, в семидесяти километрах от Бреста и Люблина, за несколько дней сумел вступить в местное подполье и возглавить его, а потом помочь своим товарищам по несчастью вырваться на волю. Побег из «Собибора» считается единственным успешным за всю историю Второй мировой, несмотря на то, что из почти четырехсот беглецов уцелело около пятидесяти, в том числе и Печерский — он воевал в штурмовом батальоне, был тяжело ранен. Остальные беглецы были пойманы эсэсовцами или выданы местными жителями, а «Собибор» после этого случая был закрыт.
Эту историю уже экранизировали — в 1987-м выходил британо-югославский фильм «Побег из Собибора» с Рутгером Хауэром в роли Печерского. В самом СССР тема мятежного концлагеря была не то что запретной, но лишний раз не упоминалась, как и в целом история Холокоста — она рассматривалась как неотделимая частью зверств нацистов в отношении всех народов. Печерский же прожил долгую жизнь (он умер в 1990 году), но практически все почести ему были возданы уже после его смерти, даже уже в наше время — например, орден Мужества вручили его потомкам в 2016-м.
Картину Хабенского уже сравнивают со «Списком Шиндлера» (не в пользу «Собибора», разумеется), но это тоже понятно — обе ленты рассказывают примерно одни и те же истории о спасении людей от уничтожения, но на самом деле, это сравнение некорректно. Фильм Спилберга — о спасении мирном, ставшем возможным благодаря социальному положению протагониста, а «Собибор» — о восстании людей, в прямом смысле стоящих на краю могилы.
Получился страшный фильм. Авторам удалось показать безразличие, с которым нацисты совершали массовые убийства. — Ведь для них это была всего лишь работа. И непроницаемое лицо Кристофера Ламберта (он сыграл начальника лагеря Карла Френцеля) очень подошло к общей обстановке кровавого безумия. Удалось передать атмосферу страха, охватывающего обычного человека, который внезапно оказался внутри бездушной машины смерти. Показать, в конце концов, как далеко не герой дает надежду на избавление другим людям, с которыми его свела судьба. Далось это, кажется, очень кропотливым трудом — на премьере в Москве Хабенский рассказывал о тридцати с лишним вариантах монтажа, но это дела кинематографические, с точки зрения которых свой первый режиссерский опыт он вытянул все же не до конца. В фильме слишком затянутое предисловие, есть сцены, которые ничего не дают сюжету. Кроме того, «Собибор» заявлялся как рассказ о побеге и его организаторе, а получилась картина о самом лагере смерти, в котором до обидного мало собственно Хабенского. И, соответственно, Печерского тоже.
Но у фильма есть два раздражителя, которые могут оказать на его судьбу гораздо большее влияние, чем любые промахи режиссера-дебютанта. Дело в том, что автором идеи «Собибора» выступил министр культуры Владимир Мединский, одна фамилия которого в титрах заставляет кинокритиков и заведомо критично настроенных зрителей вставать в охотничью стойку. Так было, например, с недавними «Танками» Кима Дружинина, но, в принципе, в «Собиборе» роль министра абсолютно неважна, поскольку второй раздражитель значительно серьезней. В одной из сцен у заключенного-военного, попавшего в лагерь вместе с Печерским, спрашивают, что дает этому офицеру силу бороться, и получают ответ: «Товарищ Сталин». Хабенский сказал, что это была ирония, но ему, кажется, не поверили. Но следует отметить, что свой ответ именно этот персонаж мог дать и от чистого сердца — в конце концов, бойцы Красной армии во время войны в атаку шли не только за Родину. Правда, об этом Хабенский почему-то не говорить не стал.
