Мы публикуем историю россиянина о мрачной стороне Пхукета, одного из крупнейших туристических островов страны.
«Камера в тайской тюрьме — это переполненная людьми бетонная комната. Днём здесь невыносимая жара, а ночью очень холодно. Заключённые закованы в кандалы, на ногах — большие цепи. Очень мало места и постоянно чем-то воняет»— . .
За пару дней до вылета мы сидели в регги-баре нашего знакомого тайца. И вдруг — облава. Несколько человек входят в помещение, кладут всех посетителей лицом в пол, вяжут. Это произошло за считанные секунды. Полицейские работали под прикрытием, так что на одном вообще была растаманская шапка, волосы у него были до плеч. Они рассчитывали найти у нас что-то серьёзное, например героин или метамфетамин. Не нашли, и их это расстроило. Правда, у нас на столе лежали два «косяка» — нас арестовали за них.
Наркотики в Пхукете можно купить практически на любом углу, и на любом углу будет местный, который постарается тебя обмануть или сдать полицейским. Он будет улыбаться, вежливо с тобой обходиться и думать только о том, как тебя обмануть. Это очень бедная страна, и это один из популярных способов выживания.
«Вас должны казнить»
В Таиланд мы приехали на месяц, отдыхать. Тайцы — дружелюбный народ, они привыкли к толпам туристов. В Таиланде очень много русских, кто-то приехал в отпуск, кто-то — работает здесь, например поварами, гидами или продавцами. Я сам уже думал остаться, пытался найти работу, но никак не получалось. Деньги кончались, планов не было, к тому же виза подходила к концу. Я начал собираться домой.
Когда в регги-бар вломились с облавой, нас, русских, было шесть человек — полицейские заранее знали всех по именам. Кто-то из местных обиделся на владельца бара и заявил полиции, что русские туристы употребляют там наркотики. У них заведено так: если ты помог властям арестовать фаринга (то есть не тайца), то получаешь за это 40 тысяч бат (около 56 тысяч рублей по курсу на середину ноября — прим. ред.).
Первый адвокат, с которым я общался, заявил следующее: «Я вообще-то согласен с законодательством Сингапура, и Вас должны казнить». Да, в Сингапуре могут казнить уже за то, что при тебе были наркотики.
Оформлявший нас следователь понимал по-английски в лучшем случае через слово. Все бумаги — только на тайском языке. Я показывал забронированные билеты, мол, у меня вылет уже через два дня, но с едкой ухмылкой мне дали понять, что в ближайшее время я никуда не полечу.
В участке полицейские над нами смеялись — по местным меркам, мы почти ничего не нарушили. В какой-то момент один из следователей достал косяк и начал курить прямо при нас.
У нас забрали паспорта, оформили и переправили в «обезьянник». Тайский «обезьянник» — это пустая клетка с решёткой и тремя стенами. По утрам тебе приносят бутылку воды со льдом — и вода, и подушка. Спать — только на полу. Раз в день разносят рис и суповую подливку, считающуюся здесь стандартной едой. Те, у кого есть деньги, просят полицейских сходить в магазин.
При аресте у меня в кошельке было 15 тысяч бат. Двенадцать из них забрали сразу, одну тысячу я потратил на бутылку воды и печенье. Конечно, они стоили намного дешевле, но на вопрос о сдаче страж порядка ответил, что это были «чаевые полиции». Вторая тысяча ушла на сигареты.
Если за стенами изолятора у тебя есть друзья, они могут принести тебе денег, сигарет или нормальной еды. В противном случае полицейские — твоя единственная связь с внешним миром.
Находясь в изоляторе, ты понятия не имеешь, как устроена эта система, и никто не собирается что-либо тебе объяснять. Оказавшись в камере, я не знал, сколько мне предстояло здесь торчать.
Я пытался разобраться, что происходит, когда мне вернут паспорт и что мне делать. Предоставленный властями адвокат оказался бесполезен, паспорт, по словам следователя, будет находиться у них до решения суда. Когда суд — я не знал.
На следующий день появился второй адвокат — её нашли знакомые. Она уже знала, что я не говорю на тайском и была в курсе моего дела. Она знала, кому и сколько нужно заплатить, и сразу назвала сумму. Нас, белых, отпустили бы за 60 тысяч с каждого, тайца — за 150.
Таких денег у нас не было, но какую-то сумму мы всё-таки собрали и передали адвокату. Когда мы заплатили, нас повезли на суд. По крайней мере, так они сказали.
Общая тюрьма Пхукета
Суд Пхукета находится в одном здании с тюрьмой общего режима. После двух ночей в изоляторе нас привезли сюда и рассадили по камерам. «Здесь всем плевать, русские вы или нет. Трогать вас никто не будет — здесь и без этого достаточно хреново. Раньше тут вообще было столько народу, что в камеру мы умещались лишь спина к спине», — рассказал один из местных заключённых, более или менее говоривший по-английски.
Камера в тайской тюрьме — это переполненная людьми бетонная комната. Днём здесь невыносимая жара, а ночью очень холодно. Заключённые закованы в кандалы, на ногах — большие цепи. Очень мало места и постоянно чем-то воняет.
Спишь прямо на полу. В камере может быть одна лавочка, но даже если так — она уже занята. Забитые туалеты ужасно воняют. Достать нормальной еды можно только, если у тебя друзья на свободе, а то, чем кормят здесь — есть невозможно.
Курить в тюрьме нельзя, поэтому самое дорогое здесь — сигареты. Жена нашего друга дала кому-то взятку, и нам выдавали по три сигареты в день. Их приносили сами надзиратели, и тогда мы могли курить прямо в камере.
Со мной сидели два француза. Они каким-то образом достали косяк и передали мне, мол, угощайся. Покурив, мы смотрели, как в углу камеры дерутся ящерицы. Французы называли это «Lizard Boxing» («Бокс ящериц» — англ.), это что-то типа местного развлечения.
Эти французы были солидными дядьками. Один из них во Франции был полицейским, воспитывал двоих детей. Их хобби — рыбалка, ради неё они и приехали в Таиланд. В какой-то момент они решили задержаться на пару недель и просрочили визу. Их арестовали, но денег откупиться от суда у них не было, оставалось лишь дожидаться депортации.
По большей части в этой тюрьме содержались европейцы. Кого-то задержали за просроченную визу, а кого-то — за пьянство и мелкие нарушения. Здесь были молодой человек с девушкой — они украли в аптеке лекарства. Ещё одного мужчину арестовали за драку с полицейским. Другой отказывался платить штраф, когда врезался в кого-то на мопеде. Тут если ты не оплатишь хоть какой-то штраф — тебя сажают.
В тюрьме мы видели представителей местной якудзы — головорезов, сплошь покрытых татуировками в стиле «бамбу», традиционном тайском жанре. Когда приносят еду, все отдают часть своей порции им. С ними заключённые делятся практически всем. Эти люди — местная мафия. Нас они не трогали — мы не представляли для них никакого интереса.
Пенитенциарная система Таиланда сейчас испытывает большие трудности. Тюрьмы страны переполнены, в рассчитанных на 130 тысяч заключённых камерах находится почти четверть миллиона человек. Недавняя массовая амнистия сгладила проблему, но не решила её.
День в тюрьме был самым страшным в моей жизни. Ты понятия не имеешь, что будет дальше, не можешь никому доверять и не знаешь, что можно было бы предпринять.
На следующий день состоялся суд. Я на заседании не присутствовал. Ежедневно рассматриваются по нескольку дел, и ты не знаешь, дойдёт ли до тебя очередь сегодня или придётся ждать следующего дня. Мне повезло — вечером мне принесли вынесенный приговор и отпустили. В тексте ни слова на английском, я лишь потом, благодаря англоговорящим тайцам, понял, что там написано.
Жизнь свободного нелегала
Я был свободен, но уехать из страны не мог — паспорт оставался у полицейских. Вместе с приговором мне выдали книжку посещения. После суда ты должен отмечаться в полиции каждые две недели — тебе ставят печать, подпись и назначают дату следующего посещения. Сколько это будет продолжаться, тебе не говорят. Этого не знает даже адвокат, но он уже с тобой не работает.
После тюрьмы видишь Таиланд по-новому. Последнюю тысячу бат я потратил на такси. Денег не осталось, жить было негде, зато я был на свободе. Одно время перебивался в том регги-баре, спал на полу у знакомых. Без паспорта ты не можешь легально снять жильё или арендовать мопед, не можешь снять денег, если тебе что-то пришло почтовым переводом.
Однажды я пошёл в офис к приятелю. Его контора занималась экскурсиями для туристов, перепродавала какие-то билеты и путёвки. Моего друга там не было, но на месте была начальница фирмы. В этот момент в офис вошёл русский турист. По-английски он не говорил, так что я помог ему поговорить с боссом и оформить путёвки. Это произвело впечатление, и мне сразу же предложили работу.
У русских туристов с тайцами общая проблема — ни те, ни другие не говорят по-английски. Русских здесь очень много, и для местных они — существенная часть заработка, так что это действительно серьёзная проблема. Моего уровня владения языком хватало, чтобы обеспечить им связь. Со временем я стал гидом для русских туристов. Платили неплохо, хотя работал я нелегально — разрешение на работу без паспорта тут не дадут.
С помощью знакомых я нашёл домик подальше от пляжа, в центре острова, и продолжал жить на Пхукете. Один местный сдал мне в аренду мопед, но я его разбил уже на следующий день — въехал в автомобиль. Позже мне объяснили, что это был «байк» для туристов — совершенно неуправляемый, на нём каждый день кто-то в кого-то въезжает, зато штрафы и взятки текут рекой.
За свой разбитый мопед я отдал около восьми тысяч, ещё шесть — за ремонт автомобиля. Ещё одну тысячу взял полицейский, чтобы не оформлять протокол. После этого на работе я взял другой «байк». В Таиланде все передвигаются на мопедах, это самый простой и эффективный способ.
Жизнь постепенно налаживалась. Я кое-как обустроился, разобрался в местных порядках. Ещё год назад тайцы встречали здесь всех с распростёртыми объятиями, улыбались и могли накормить. Но финансовые проблемы страны усугубились, многие стали алчными и злыми.
Здесь всё построено на туризме, это главный источник дохода. Местные живут очень бедно, и обеспеченные европейские и русские туристы — представители другого мира, ведь самим тайцам такой уровень жизни в ближайшее время не грозит. Местные никогда не примут богатого белого туриста за своего.
«Двойная корова»
На каждом шагу какой-нибудь таец пытается содрать с тебя побольше — задирает цены, впаривает с улыбкой скучные экскурсии по самым банальным местам, уговаривает тебя купить якобы редкий сувенир, который на самом деле есть в каждом втором магазине. Или тебе просто не сообщают каких-то нюансов, чтобы ты нарушил закон и остался в долгах.
Есть и более продвинутые способы. Например, наркотики здесь продаются практически на каждом углу — от марихуаны и синтетических стимуляторов до героина и кокаина. Некоторые уличные торговцы в сговоре с полицейскими — тебя арестовывают с дозой в кармане уже через три метра от точки продажи.
Коррупция в Таиланде процветает. Убить человека здесь можно за 500 тысяч. За эту сумму с тебя снимут обвинения, даже если арестовали на месте с топором в руке.
Каждый таец — боец. Они с детства обучаются муай тай, национальному боевому искусству. В принципе, каждый второй таец может прикончить тебя голыми руками. Мне однажды сказали, что один местный хочет меня убить — мы о чём-то спорили, я повысил голос, а для них это чудовищное оскорбление.
На Пхукете и Самуи очень много проституток-трансвеститов. Это началось очень давно, когда в Таиланде был закон о рождаемости — за второго мальчика семья должна была платить высокие налоги.
Многие родители пытались сберечь деньги, одевая сыновей девочками. В более отчаянных ситуациях сыновей отправляли зарабатывать проституцией. Чтобы мальчик был больше похож на девочку, ему делали пластические операции, буквально скалывали камнями скулы, чтобы овал лица был более женственным.
Трансвеститы не делают секрета из того, что у них в штанах, но и не выставляют это напоказ, пытаясь сойти за женщину. Среди некоторых туристов трансвеститы пользуются большой популярностью, остальные оказываются в их компании по недоразумению.
Вдали от туристических районов до тебя вообще никому нет дела, но и жизнь здесь куда более размеренная. Каждый занят своими собственными делами, и ты чувствуешь себя будто нигде. Улыбаются здесь гораздо реже, а все мало-мальски значимые места уже заняты индустрией туризма и развлечений.
Через два месяца после освобождения мне сказали, что я больше не должен отмечаться и могу забрать паспорт. В участке немолодая женщина объяснила мне на чистейшем английском, что моя виза просрочена. Мол, мы могли приехать сюда, написать заявление, о том, что паспорта задержаны, но так как мы этого не сделали, мы теперь должны тайской казне денег.
Тогда выяснилось, что они намеренно ничего нам не объясняли с самого начала и знали, что так будет. В такой ситуации ты должен заплатить по 500 бат за каждый просроченный день. В моём случае — два месяца просрочки — штраф составил 30 тысяч. Если ты отказываешься платить, тебя вновь арестовывают — на этот раз за нарушение визового режима. Это называется «Двойная корова».
P. S.
Следующей зимой, скорее всего, я поеду обратно в Таиланд. Это прекрасная страна, здесь круглый год лето. Здесь ты можешь жить в домике на берегу океана — недвижимость очень дешёвая. Тут чистый воздух и на каждом шагу — потрясающие пейзажи, это по-настоящему райское место.
Здесь ночью может быть отлив, и, проснувшись утром, вместо привычного океана ты видишь замурованных в грязь и морской песок медуз, осьминогов и прочих морских тварей. Добраться от одного острова до другого — час пути.
Сами тайцы в глубине души — очень открытые, приветливые и любознательные люди. Если вы подружитесь, они покажут дикие закрытые пляжи, никому не известные тропинки, с которых открываются величественные виды. У страны потрясающая история, культура и мифология, и тайцы любят об этом рассказывать, если видят, что иностранцу действительно интересно.
Но они не терпят людей, приехавших на правах хозяина, считающих, что за американские, европейские или русские деньги здесь можно купить всё. Таким туристам ни один таец никогда не пойдёт навстречу.
После нескольких дней в тюрьме ты понимаешь, что, по большому счёту, на Пхукете тебе нужны лишь крыша над головой, нормальное питание и мопед.
