Напомним: Основы мировых религиозных культур во всех школах ввели в 2012 году. Согласно законодательству, каждый ученик вместе с родителями может выбрать один из шести курсов: «Светская этика», «Основы мировых религиозных культур», «Основы православия», «Основы ислама», «Основы иудаизма» и «Основы буддизма». И даже если в одном классе дети выберут шесть разных модулей, школа обязана обеспечить их обучение — подготовить учителей, найти помещения для занятия разных групп детей и т. д. Это в теории. На практике не всё так гладко.
«Нельзя делить ребят!»
Причины недовольства у членов Общественного совета при Минобрнауки разные. Например, Сергей Рукшин, профессор Российского государственного педуниверситета им. Герцена (к слову, учитель г. Перельмана), а также Михаил Гельфанд, замдиректора Института проблем передачи информации им. Харкевича РАН вообще против подобного предмета в школе. Мол, образование у нас светское, зачем же вносить в него религии? Представители же Русской православной церкви настаивают, что одного часа в неделю и только один учебный год для духовно-нравственных уроков мало, нужно преподавать детям ОРКСЭ (читай — «Основы православия») со 2-го по 9-й класс.
Много критики вызывает и то, что ОРКСЭ состоит из шести разных курсов.
«У нас одна история, одна математика, одна физика, одна химия… И история мировых религий тоже должна быть единым предметом, — считает Жорес Алфёров, академик РАН, член Общественного совета при Минобрнауки. — Мы не должны делить ребят: эти вот будут заниматься исламом, эти иудаизмом, эти православной религией. Это только к плохому приведёт! Должен быть единый предмет для всех учеников. И, может быть, 4-й класс для его введения — это рановато. Когда — нужно думать. Возможно, в 6-м или 7-м классе. Например, я в 5-м классе историю Древней Греции изучал с большим интересом и вполне понимал, что говорилось».
Навязанный выбор
О не решённых пока проблемах реализации этого курса сказал и сам министр образования Дмитрий Ливанов.
«Курс, который мы реализуем сегодня, — культурологический, — пояснил Дмитрий Ливанов. — Это не религиозный курс. Он связан с историей, современными культурами, искусством. Основная задача — это трансляция детям культурных и моральных ценностей. И в той степени, в которой курс решает эту задачу, он нам и нужен. Но в реализации его сегодня мы видим очевидные проблемы. Первая связана со свободой выбора одного из шести модулей. Далеко не во всех школах она обеспечивается, налицо и административное давление на уровне класса, школы или региона. Соседние регионы с одинаковыми социально-экономическими, демографическими условиями делают разный выбор. А это означает, что этот выбор является в некоторой степени навязанным. И есть экономические ограничения, когда возможности школы не позволяют реализовать преподавание всех шести модулей. Есть проблемы с квалификацией педагогов, да и сам предмет очень сложный. Наконец, есть проблемы с нагрузкой школьников, которую надо учитывать при расширении программы или добавлении новых предметов. Поэтому мы будем анализировать практику преподавания этого курса в регионах и добиваться реализации образовательного стандарта полностью во всех школах, в том числе и в части свободы выбора учениками модулей. Мы не уверены, что расширение приведёт к улучшению образовательных достижений школьников. Когда у нас будет такая уверенность, мы такое решение не исключаем».
«Уроки трезвости? Это смешно!»
И правда: куда там расширять, разобраться бы с тем, что есть!
«Сейчас в школе за одной партой сидят ученики, у которых родители и с георгиевской ленточкой ходят, и с белой (символ протестного движения в России в 2011–2012 гг. — Ред.), и верующие, и атеисты… Такая деликатность школе нужна, такая ювелирная работа, чтобы детей не перессорить между собой! — считает Евгений Ямбург, известный педагог, директор центра образования № 109 Москвы. — Вот вслед за нашим телевидением украинцев дети обзывают "украми". Надо рассказывать детям, что мы разные, но мы родные. У нас вызывает озабоченность именно ситуация, когда мы работаем не на консолидацию общества, а на его разделение. По разным признакам — национальным, религиозным, культурологическим. В одном из регионов начальник управления образования признался мне: "Нам губернатор приказал, чтобы все школы взяли православие". Я к нему пришёл: "А как же Конституция?". А он мне: "Вы неправильно читаете Конституцию"…
Мы читаем детям в старших классах курс "Великие книги человечества". Объясняем, что разные религии — как разные команды альпинистов, которые с разных сторон поднимаются на одну и ту же высоту. На самой большой глубине эти религии сплетаются корнями, и ни одна не учит злу. Христианским детям мы рассказывали про Коран, где написано: «Пусть все религии соревнуются в добре друг с другом». Потому что школа — это место, где все дети собираются вместе. Они должны с одинаковым уважением относиться и к Рамадану, и к Пасхе, и т. д. Но полноценно эти вопросы можно обсуждать только в 10–11 классе».
Чтобы объяснять детям тонкости религиозной культуры, самой религии, уметь ответить на сложные вопросы детей, нужна высочайшая культура, глубокая подготовка. А за 72 часа курсов невозможно из учителя начальных классов сделать такого всесторонне подготовленного педагога. Но главное — нельзя решить вопросы нравственного воспитания детей просто введением дополнительного урока.
«На днях один депутат сказал, что приближаются последние звонки, надо срочно проводить в школах уроки трезвости, — продолжает Евгений Ямбург. — Даже дети скоро будут над нами смеяться. Можно пойти дальше — давайте проведём уроки целомудрия и будем думать, что сексуальный дебют у молодёжи состоится только после брака. Думать, что можно за один час всё перевернуть, — значит не знать ни школы, ни детей. Предлагали уроки по налогам и сборам, по сжиганию мусора… Ну хватит издеваться над учителем и школой! Иначе получится — хотели как лучше, но получилось хуже, чем всегда. Нет ничего страшнее, чем насильственное и формальное внедрение такого рода вещей, которые требуют долгих процессов».
Кто преподаёт ОКРСЭ:
- 66% — учителя начальной школы, прошедшие подготовку;
- 18% — учителя истории;
- 7% — учителя литературы.
А также другие учителя.
